Коронованный наемник

Serpent

Сармагат ощутил разгорающийся азарт, безобразное лицо тронул легкий румянец воодушевления.

– Великолепно. Кто передал эти вести?

– Тугхаш, мой господин.

В чертах орка ничего не дрогнуло, но он все же переспросил:

– Ты видел Тугхаша? С ним все благополучно?

– Да, господин, – Таргис кивнул без малейших колебаний, и Сармагат почувствовал, как настоянная на тревоге злость окончательно растворилась, сменившись другой заботой.

– Хорошо. А теперь вот что.

Он обернулся к вассалу, и глаза блеснули под нависшими бровями:

– Эльфы

не должны покинуть Ирин-Таур. Еще не время, их надобно остановить. Время у тебя есть, близится метель, эльфы задержатся в лесу. И вот еще. Поменьше крови. Пусть все будет… естественно.

Таргис поклонился:

– Положитесь на меня, господин.

За вассалом захлопнулась дверь, и Сармагат снова обернулся к огню. Под ногой негромко брякнул брошенный кубок. Орк поднял его, машинально налил еще вина. На сей раз оно уже не показалось ему таким тошнотворным…

– Рыцарь, – Эрсилия ступила на площадку и заспешила к двинувшемуся ей навстречу эльфу, – мне нужно поговорить с вами.

– Я к вашим услугам, миледи, – Сарн поклонился, отмечая, что княжна тяжело дышит, а из-под покрывала выбивается несколько прядей каштановых волос. Похоже, крутую лестницу башни она преодолела бегом… К чему такая спешка? А девица, подойдя вплотную, вдруг бесцеремонно схватила эльфа за руку. Вскинула глаза, словно торопясь что-то сказать. И тут же запнулась, взгляд ее забегал из стороны в сторону, словно, заранее подготовив речь, Эрсилия забыла первую фразу.

– Почему вы без перчаток? – невпопад пробормотала она, – у вас ледяные руки… Впрочем, простите…

Сарн пристально посмотрел во взволнованное лицо и мягко сжал девичью ладонь:

– Вы тоже без перчаток, княжна, – проговорил он буднично, стараясь дать Эрсилии время унять дыхание и собраться с мыслями.

– Да… – так же невпопад ответила девица, отвлеченно посмотрев на свою руку. И вдруг снова вскинула на Сарна смятенные серые глаза и резко, требовательно спросила:

– Скажите, рыцарь, это правда, что принц Леголас обращается в орка?

Десятник секунду помолчал.

– Да, миледи. По крайней мере, похоже на то.

– Вам известно, где принц сейчас?

Эльф медленно покачал головой:

– Я дорого дал бы, чтоб это узнать. Но я не видел Леголаса уже несколько дней. Я не знаю, где он, не знаю даже, жив ли он.

Эрсилия прикусила губу, бессознательно до боли сжимая ладонь лихолесца удивительно сильной для девушки рукой. Спохватившись, разжала пальцы и шагнула назад.

– Рыцарь… Сарн, верно? Пообещайте, что дадите мне знать, если получите вести о принце. Прошу вас. Леголас успел стать мне другом. Я тревожусь о нем.

Эльф, не удержавшись, приподнял брови:

– Я знаю тех, кто не единожды обязан Леголасу жизнью. И они, нимало не тревожась, собирают сейчас пожитки. Вы по-прежнему считаете принца другом, даже зная правду о его болезни?

Эрсилия несколько секунд молчала, глядя эльфу в глаза, а потом отчеканила:

– Не смейте. Не смейте так говорить. Что вы знаете обо мне? Почему судите обо мне по своим соплеменникам? В этом княжестве все перевернуто и искажено, как отражение в медной ложке,

но это не значит, что все уже забыли, где должен быть верх, а где низ. Вы понятия не имеете, какие прекрасные лица, какие чистые сердца изуродовала эта гнусная хворь. Неужели вы отказываете мне в малой доле здравого смысла? Неужели не допускаете, что я знаю разницу меж бедой и позором?

Сарн сжал губы:

– Простите меня, княжна. Я не хотел вас задеть. Я слишком привык за последние дни защищать доброе имя моего друга, и уже не разбираю, когда оно действительно нуждается в защите.

Эрсилия не отвела глаз, но складка меж бровей разгладилась:

– Не извиняйтесь. Вашей выдержке и без того остается лишь позавидовать.

И тут же лицо ее приняло выражение холодной деловитости: юная девица исчезла, ей на смену пришла фактическая правительница Ирин-Таура.

– Сарн, чтобы вернуться в Лихолесье, вашим землякам нужно переправиться через реку. Куда именно они направляются?

– К Княжьему мосту, хоть он и неблизко.

– Хорошо. Это надежный мост…

Эрсилия зябко вздрогнула и закуталась в плащ:

– Так вы известите меня, если узнаете что-нибудь о принце, господин насмешник?

Эльф кивнул и подал княжне руку:

– Непременно. А теперь позвольте проводить вас вниз, здесь невыносимо холодно.

Девица без всякого жеманства приняла руку и увлекла лихолесца к ступенькам:

– Благодарю, рыцарь. И позвольте на правах хозяйки напомнить вам, что за вашими бесчисленными хлопотами вы даже не ужинали.

…До самого подножия лестницы, что вела из холла замка на второй этаж, Эрсилия более не касалась никаких существенных вопросов, поддерживая легкую беседу придворной дамы с иноземным воином. Но Сарн чувствовал, как напряженно подрагивает лежащая на сгибе его локтя рука.

====== Глава 24. Трон втридорога и честь за медяк ======

Разомкнув глаза, Леголас не сразу сообразил, почему над ним нависает низкий бугристый потолок, там и сям покрытый пятнами влаги. Но, приподнявшись с жесткого ложа, вспомнил, что провел эту ночь в укрытии мятежников. Странно, но в этой неуютной сырой берлоге ему спалось удивительно спокойно, вероятно потому, что здесь все видели его изуродованное болезнью лицо, и никто ему не удивлялся. Только сейчас, когда страх разоблачения отступил, Леголас в полной мере ощущал, каким бременем было для него это чувство.

Вокруг царила удивительная тишина. А ведь мятежных рыцарей, по словам Иниваэля, около двух тысяч… Где скрывается вся эта немалая армия? Выйдя из тесной каменной клетушки, где он устроился на ночлег, лихолесец обнаружил, что кажущаяся эта тишина вибрирует множеством звуков. Откуда-то доносились голоса, звон оружия, шаги, а порою даже приглушенный смех. Наобум двинувшись на отдаленный шум, Леголас вскоре набрел на низкий просторный грот, где полыхала грубо сложенная печь. У печи хлопотал бородатый здоровяк в камизе и подшлемнике, забавно напоминавший необычно рослого гнома. Обернувшись на приветствие лихолесца, здоровяк молодцевато отдал честь, а в его левой руке обнаружилась устрашающих размеров деревянная лопатка, больше похожая на лодочное весло.