Красная роса (сборник)
Шрифт:
живописной пойме речушки, что вертелась и изгибалась по узкой долине, обвитой с обеих сторон
густыми темными борами, наполняя округлые, увенчанные камышом и осокой озерца или же
старицы, похожие на саму речушку, только и отличные тем, что они уже не извивались меж
берегов, а мирно себе спали, давая возможность кувшинкам да телорезам украшать тихие
заводи, пестуя на серебристо-зеленоватой воде белоснежные, такие прекрасные, такие нежные
водяные
засушливом юге не встречала чего-либо подобного.
— Ой, какая тут красота! — воскликнула в восторге.
И вдруг ей показалось, что она всю жизнь стремилась попасть именно в такое зачарованное
место, что она тут уже бывала если не наяву, то, может быть, во сне, что ей все знакомо и
дорого: и случайная попутчица, и леса бесконечные, окружающие их со всех сторон, и заливные
луга, щедро украшенные цветами, и озерца с поблескивающей, спрятанной от человеческих глаз
прохладой, и птицы, что поют-заливаются в густых зарослях, и даже комары.
Ольга Карповна немедля вооружилась веткой с прохладными упругими листьями, вручила
подобное оружие и девушке.
— У нас на юге этого добра тоже хватает. Но теперь уже меньше… из самолетов поливают
заводи… — сообщила Инесса.
— Делали это и у нас, — подтвердила Ольга Карповна, — но перестали. Комара
уничтожишь — личинок не будет. Не будет личинок — рыба пропадет.
— А рыбу теперь в прудах комбикормом подкармливают.
— Всю не прокормишь, особенно ту, что в речках и озерах.
— А какая здесь речка протекает? — поинтересовалась Инесса.
— О, река у нас тут знаменитая! Можно сказать, уникальная речка. Правда, соревноваться
ей с Днепром трудновато: Днепр через три республики несет свои воды, свыше двух тысяч
километров преодолевает. Ну, а наша речка пробегает через три района, длина ее то ли
семьдесят, то ли восемьдесят километров. А название дали ей люди красивое, такое и большой,
полноводной реке было бы к лицу. Таль… река Таль. Правда же красиво? Словно из песни какой.
Будто девушку назвали ласково, так и слышится: Таль… Наталья… Я просто влюблена в
название. Ну, вы ее еще узнаете, а может, и полюбите…
— Если устроюсь…
— Извините, а что вы умеете, то есть имеете какую-то специальность?
— Да, имею… Я стенографистка. То есть могу и секретарем, и стенографировать, ну, не так
чтобы очень… Смогу и любую другую работу, лишь бы показали…
Долго молчала Ольга Карповна. Размышляла. Жаль ей стало девушку, догадалась, что не от
хорошей жизни она сюда заехала, видимо, нужда какая-то
Тали. Пожалела, что не вовремя появилась Нина — другая девушка, всего неделю назад она
взяла ее в медпункт. Может, эта была бы лучше…
— Чего-чего, а работы в лесу хватает. Лесничество — то же производство, но не знаю, каким
оно покажется новичку.
— Все будет зависеть от начальства… У вас главный начальник — строгий или добрый
человек?..
— Да как сказать, — заколебалась Ольга Карповна. — Как кому. Когда речь заходит о
добрых людях, работящих, а особенно о тех, кто в лес влюблен, — как отец родной. Ну, а если
кто попадет случайно или еще и с нечистыми руками потянется к лесу — очень строгий.
— А как его зовут? — затаив дыхание, спросила Инесса, словно с высокого берега в омут
прыгнула.
— Иван Матвеевич Иваненко.
Инесса чуть не пошатнулась, хотя и желала услышать именно это имя. Попутчица шла
впереди, так как тропка была узенькой, поэтому не видела выражения лица девушки.
Рассказывала о лесничем:
— Много хороших, положительных, как говорят, сторон есть в характере Ивана Матвеевича.
Лес он знает и любит, как немногие из его коллег по работе, каждое дерево в этом неисходимом
лесу его знает и к нему клонится, а он разве что не здоровается с каждым деревцем, знает, чем
каждое из них полезно, чем оно болеет и какая ему нужна помощь. За свой лес, за все то, что
растет и живет в лесу, наверное, не задумываясь жизнь отдал бы, сам живет лесом и всех к
этому призывает. Кто не любит лес, тому в нем нечего делать — так он говорит. Не заботится о
себе, весь в заботах о лесном деле, все остальное ему безразлично, словно оно и не существует…
Так что и не знаю, как на вашу просьбу посмотрит Иван Матвеевич. Если сумеете вы его убедить
в том, что не случайно попали в лес, вероятно, и примет, а почувствует, что… пересидеть
некоторое время, то может и отказать…
Инесса слушала этот рассказ безразлично, другое она и не надеялась услышать, так как
предполагала, что ее отец именно таким и должен был быть: сухим и безразличным к людям,
фанатичным лесовиком, для которого самая последняя деревина в его диком лесу дороже
сердцу, чем родная дочь. Она ему выскажет все. Или даже не скажет, а многозначительно
промолчит. Только гордо и презрительно посмотрит в глаза. Нет, нет, она обязательно выскажет
правду: не работу искала, а хотела видеть человека, бросившего несчастную жену и дочь. Да,