Красный мотор
Шрифт:
— И еще, — добавил я уже у двери. — Возможны… осложнения. Не все довольны нашими успехами. Так что будьте готовы к непростым временам.
— Прорвемся, Леонид Иванович, — Варвара решительно тряхнула стриженой головой. — Не такое переживали.
Я смотрел, как они уходят — каждый уже погруженный в новые задачи, каждый прикидывающий свою часть работы.
За окном догорал октябрьский день. Я отправился в кабинет, чтобы поработать.
Но список новых дел сегодня еще так и не
Вечерело. Я просматривал последние телеграммы, когда в дверь постучали.
— Леонид Иванович, беда! — Рыбаков, наш главный бухгалтер, влетел в кабинет, размахивая какими-то бумагами. Его обычная невозмутимость исчезла. — Госбанк заблокировал все счета!
— Что значит заблокировал? — я отложил документы.
— Внеплановая ревизия, — он протянул мне телеграмму. — Якобы нашли какие-то нарушения в отчетности. Все платежи остановлены.
В этот момент дверь снова распахнулась. На пороге стоял Бойков, его массивная фигура заполнила весь проем:
— У нас проблема с поставщиками. «Красный путиловец» отказывается отгружать металл. Говорят, получили указание сверху пересмотреть все договоры.
Я откинулся в кресле. Значит, началось. Люди Рыкова действуют быстро.
— Это еще не все, — в кабинет вошел Нестеров, держа в руках свежую почту. — На следующей неделе прибывает комиссия из наркомата. Внеплановая проверка качества продукции.
— За три дня до торжественного открытия? — Бойков нервно помассировал шею. — Явно неспроста.
— Именно, — я достал из сейфа папку с документами. — Присаживайтесь, товарищи. Будем думать.
Рыбаков педантично разложил на столе финансовые бумаги:
— У нас есть небольшой резерв на запасном счете в Промбанке. Его хватит на неделю работы, не больше.
— С металлом сложнее, — Бойков присел на краешек стула, который жалобно скрипнул под его весом. — Запасов только на три дня производства.
— А комиссия будет придираться к каждой мелочи, — добавил Нестеров. — Я знаю председателя — тот еще стервец.
В наступившей тишине было слышно, как за окном постукивают колеса маневрового паровоза. Я разглядывал карту железнодорожных путей, висевшую на стене.
— Значит так, — наконец произнес я. — товарищ Рыбаков, подготовьте подробную справку по финансовому состоянию. Все цифры, все документы. Я сегодня же свяжусь с Серго Орджоникидзе.
— Думаете, поможет? — Рыбаков протер лысину ладонью.
— Уверен. Он прекрасно понимает важность нашего завода для индустриализации.
Я снял телефонную трубку:
— Соедините с Москвой, с наркоматом тяжелой промышленности.
Через несколько минут в трубке раздался знакомый голос с характерным грузинским акцентом:
— Слушаю, Леонид.
—
— Знаю, — перебил нарком. — Уже доложили. Рыков действует, да?
— Похоже на то. А у нас через неделю торжественный пуск.
— Не беспокойся, — в голосе Орджоникидзе появились стальные нотки. — Через час будет распоряжение о выделении дополнительного целевого финансирования по линии наркомата. Напрямую, без Госбанка.
— Спасибо, Григорий Константинович.
— Погоди благодарить, — усмехнулся он. — Завтра пришлю комиссию. Нашу, наркоматовскую. Пусть посмотрят, что там за «нарушения» такие. Да, и позвони в Промбанк, я предупрежу Пятакова, он поможет с оперативным кредитом.
Когда я положил трубку, Рыбаков выжидающе смотрел на меня.
— Порядок, — улыбнулся я. — Готовьте документы для наркоматовской комиссии. И съездите в Промбанк, там уже будут ждать.
— Вот это скорость, — уважительно протянул Бойков. — А как же…
— Ах да, теперь по металлу… — я повернулся к директору. — Помните того инженера с Урала, который приезжал месяц назад? Пошлите ему телеграмму. Пусть организует поставки через Нижнетагильский комбинат.
— А как же указание сверху? — директор завода недоуменно почесал ухо.
— Их указание — московское, — усмехнулся я. — А на Урале своя вертикаль власти. Там многие недолюбливают Рыкова.
— А комиссия? — спросил Нестеров.
— А вот тут, — я достал еще одну папку, — у нас есть козырь. Помните испытания нашей специальной стали месяц назад?
Главный инженер кивнул:
— Конечно. Результаты превзошли все ожидания.
— Именно. И протоколы подписаны военной приемкой. А это, — я значительно поднял палец, — другое ведомство. Пусть попробуют придраться к качеству, когда у нас такое заключение.
— Ловко, — Бойков заметно повеселел. — А что с открытием? Может, отложить?
— Ни в коем случае, — отрезал я. — Седьмого ноября завод должен быть запущен. Любой ценой.
Успокоенные руководители разошлись. Я подождал немного и снова снял телефонную трубку:
— Соедините меня со Златоустом. Глушкова Николая Павловича, пожалуйста.
Пока телефонистка выполняла заказ, я просматривал последние сводки. Через несколько минут в трубке раздался знакомый хрипловатый голос:
— Глушков слушает.
— Николай Павлович, нужна ваша помощь. Сможете приехать в Нижний? Есть разговор по организации охраны завода.
— Что-то случилось, Леонид Иванович?
— Скажем так, предвижу осложнения. Помните, как вы в восемнадцатом на Путиловском организовывали?