Крестопереносец
Шрифт:
Тупик.
Полбу немного постоял, подумал. Подергал туда-сюда рычаг. Шлепнул себя по лбу, и побежал вверх по серпантину.
Действительно, дверь, за которой находились три рычага была распахнута. А сами рычаги подсвечивались теперь неярким желтоватым свечением. Под каждым из рычагов миниатюрная картинка, точная, но уменьшенная копия висящей в главном зале. Вампир, демон и сатана. Хм…, наверное, какая-то загадка.
Ну, это мы с вами, стали бы ее разгадывать, и сопоставлять с порядком висения картин, искать закономерность, пытаться понять
В глаза ударил яркий свет, слух наполнили птичьи трели, перемежаемые волчьим воем, а обоняние, уставшее от затхлого смрада подземелья, казалось сдурело от какофонии запахов…
Константин щурясь огляделся. Лес. Почему лес???
Волчий вой… Знакомый, вой. И пение. Нет, не птичье… Кто-то поет псалмы. Несомненно, псалмы, хоть и на греческом, а не на латыни. И еще звуки боя.
Нужно помочь!!!
Собрат во Христе в опасности! Вперед!!!
– ДЕС ВАААЛЬТ!!!
…
Катится колобок, катится… А, нет, это из параллельной вселенной.
Четвертый осторожно пробирался по лесу. Прислушивался, часто останавливался… Ненормальные пенсионеры в чащу не ломанулись, и его потихоньку стало отпускать.
Чего это они?
Сначала, вроде, показались приличными, интеллигентными людьми. У бабки даже очки вон были. А теперь… Теперь даже и не понятно в какую сторону двигаться.
Впереди показалась полянка. На ней росли синие васильки, огромные белые ромашки и прыгали серые лопоухие зайцы. Один, самый большой косой не прыгал и не жевал травку, а бдительно вглядывался в окрестности сидя на пеньке. Периодически отбивал лапками незатейливую ритмичную мелодию, и зайцы немного подрастали. Но через пару минут снова сдувались.
Четвертый осторожно выглянул из-за лопуха. Заяц заметил румяно личико и истерично заверещал. Заколотил по пеньку бафая соплеменников. Это чего, заячий шаман что ли? Остальные перестали жрать флору и мгновенно приняли позу суслика на стреме.
– Ми-ми… - пробормотал колобок и выкатился на полянку. Главный заяц соскочил с пенька и запрыгал к потеряшке.
– Колобок, колобок, - человеческим голосом сказал заяц. – Я тебя съем.
– Ми-ми-ми, – ответил тот, что означало примерно «Подавишься, травоядный, и вообще, мучное вредно.»
Заяц огляделся. Два десятка его сородичей осторожно приблизились. В косых красных глазах горела жажда убийства. Из-под губ, рядом с длинными резцами виднелись еще более длинные клыки.
– Колобок, колобок… -заяц приблизился еще на пару шагов. – Ты какого левла?
– Ми!
Заяц почесал ушко. Колобок хмуро следил за тем, как серое пушистое воинство берет его в кольцо.
– Откуда ты здесь взялся-то? – заячий предводитель оглядел лес окружавший полянку. Толи действительно хотел поговорить, толи время тянул, давая своим товарищам возможность окружить глазастый шарик со всех сторон.
– Ми-ми… Ми-ми-миии!
– Что, вот так просто и ушел? Сами отпустили?
– Ми-ми.
– Знаем мы этого деда… Псих он. По весне правда помогает, когда реки с берегов выходят. Собирает зайчат, спасает… А вот летом, ходит-бродит… И не охотится вроде, но если кого из наших поймает – забрасывает на дерево. Высоко так забрасывает, самому не слезть. А там или филин, или куница… Или просто от голода загнешься… Маньяк, в общем.
– Ми.
– Знаешь, - сказал заяц. – Чувствую я в тебе… Дух Хозяина. Только очень слабый. Ты служишь Ему?
И заяц ткнул левой лапкой вправо, а правой влево.
– Ми-мими-миии! Ми-ми. МИ!!!
– А… Отступник… Перебежчик. Предатель… Ну, значит кранты тебе. Ребята! Ату его!!!
И зайцы резко прыгнули.
– Ами-ми-ми-мииинь!!!
С трудом выбравшись из-под кучи оглушенных слабо шевелящихся тушек, колобок отряхнулся.
Посмотрел на поверженных врагов, выпростал ручку, и двинул ближайшего зайца в нос.
Заяц дернулся и сдох.
– Ми-миии!!! – восторженно сказал колобок.
Так он сказал, потому что получил второй уровень. Настроение немного улучшилось. И в течении пары минут колобок стал уже четвертого левла. А зайцы кончились. Остался лишь заячий пахан, валяющийся без сознания в сторонке.
Шарик подкатился к большому зайцу, присмотрелся. Те, что простые, неговорящие – второго-третьего уровня. А этот аж одиннадцатого. И что-то в нем странное… Знакомое. Задумался колобок закусив губу. Часть памяти Лихомана была ему доступна, не вся, конечно, но вполне приличная. Например, он знал, кто такой Разложень. Именно о нем спрашивал этот странный говорящий заяц. Но… Ничего подобного колобок не помнил.
Разложень страшное, жуткое существо. В его власти чудовища, ожившие мертвецы, злые колдуны, это да… Но зайцы??? Где Разложень, и где зайцы… На диаметрально противоположных концах очень длинной пищевой цепочки.
Лихоман, мир его упертой Пендалем Пажопье шкуре, тоже служил Разложеню. Да и четвертого, так же, как и всех его братьев ожидала подобная участь. Жизнь злобного моба, с призрачной, но вполне осуществимой возможностью выбиться в боссы. Ну, или хотя бы в боссики. Впрочем, колобок вовсе не жалел о случившемся. Константина он искренне полюбил и зауважал, а вот Лихомана, готового в любой момент пожрать своих отпрысков откровенно боялся.
Лихоман, гули, вампиры, варги, муитроны, путроны, умертвия… Это да. Это все он, Разложень. Плюс глобальные проклятия. Навроде той же самой Тьмы. Но зайцы… Не укладывались служащие абсолютному злу пушистики в систему колобочьего миропонимания.
– Ми!
– сказал колобок. Всплеснул ладошками. Распределил очки, выбрал умения. Посмотрел на бессознательного зайца, нехорошо улыбнулся.
– Ми-ми. Ми-ми-ми. Ми.
А это уже примерно означало: «Ну, все, допрыгался, Косой. Сейчас я тебе песенку спою. Жопа тебе, короче.»