Кристаллы власти
Шрифт:
«Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой,» — заметила Лиана. «В чем подвох?»
Черное пламя на теле Игниса вспыхнуло ярче. «Подвох в том, дитя, что этот ритуал может убить его. Танец Пламени требует абсолютной отдачи — тело, разум и душа должны быть готовы сгореть и возродиться. Не все выживают в этом преображении.»
«Сколько было попыток?» — спросил Вереск.
«Три,» — ответил Игнис. «За тысячу лет только трое рискнули пройти этот путь. Никто не выжил.»
Лиана схватила Вереска за руку: «Нет! Это слишком опасно. Мы найдем
Но он уже принял решение. После всего, что они узнали в глубинах Озера Вечности, после правды о Мороке и разделении стихий… простое получение кристалла казалось неправильным, неполным решением.
«Я согласен,» — твердо сказал он. «Я пройду Танец Пламени.»
Игнис кивнул, словно ожидал этого ответа. «Тогда следуй за мной. Есть место, где огонь танцует свой вечный танец.»
Они спустились еще глубже в недра вулкана, туда, где жар становился почти невыносимым. Лиана шла рядом с Вереском, её рука не отпускала его ладонь, словно пытаясь удержать от неизбежного.
Наконец, они достигли огромной круглой пещеры, где в центре бурлило озеро лавы. Над ним, удерживаемый потоками раскаленного воздуха, парил кристалл огня — прекрасный и ужасающий в своей мощи.
«Это Сердце Вулкана,» — объяснил Игнис. «Здесь грань между стихиями тоньше всего. Здесь ты будешь танцевать с огнем.»
«Как это произойдет?» — спросил Вереск, глядя на кружащиеся в воздухе потоки пламени.
«Сначала ты должен освободиться,» — Игнис указал на его одежду и оружие. «Ничто не должно стоять между тобой и огнем. Затем…» — он взмахнул рукой, и из лавы поднялись огненные фигуры, — «ты должен повторять их движения. Каждый жест, каждый шаг должен быть идеален. Малейшая ошибка…»
«Означает смерть,» — закончила за него Искра. «Огонь не прощает несовершенства.»
Вереск начал раздеваться, чувствуя, как жар становится все сильнее. Лиана отвернулась, но он успел заметить слезы в её глазах. Три стихии в его крови бурлили, предчувствуя грядущее испытание.
«Есть кое-что еще,» — добавил Игнис, когда Вереск остался обнаженным перед озером лавы. «Во время танца ты увидишь… вещи. Воспоминания, видения, возможности. Не позволяй им отвлечь тебя. Сосредоточься только на танце.»
Первый шаг в танце был подобен прыжку в пропасть. Как только Вереск ступил на платформу над лавовым озером, огненные фигуры окружили его, начиная свой древний танец. Их движения были текучими и опасными, как само пламя — они изгибались и кружились, создавая узоры из живого огня.
Сначала он просто повторял их движения, позволяя телу следовать за потоками силы. Земля в его крови давала устойчивость, воздух — легкость, вода — текучесть. Но огонь… огонь требовал большего.
«Отпусти свой страх,» — голос Игниса доносился словно издалека. «Позволь пламени вести тебя.»
Видения начались внезапно. Первое накрыло его посреди сложного пируэта — он увидел момент создания мира, когда стихии были едины, когда сам огонь был чем-то большим, чем просто разрушительная
Танец становился сложнее. Огненные фигуры двигались все быстрее, их узоры усложнялись, требуя полной отдачи каждому движению. Малейшая ошибка означала соприкосновение с настоящим пламенем, которое окружало площадку для танца.
Второе видение пришло на пике особенно сложной комбинации — он увидел Морока, но не нынешнего повелителя тьмы, а молодого хранителя равновесия, создающего свой план единого кристалла. В его руках стихии пели, сплетаясь в гармоничный узор возможностей.
«Глубже!» — прогремел голос Игниса. «Ты все еще сопротивляешься огню!»
Он был прав. Часть Вереска все еще держалась за привычный контроль, за границы собственного существа. Но огонь требовал большего — полного растворения, абсолютной отдачи.
Третье видение едва не стоило ему жизни — прямо посреди прыжка через огненный вихрь он увидел возможное будущее. Увидел себя, объединившего все кристаллы, ставшего мостом между разделенным и единым. Увидел цену этого единства — и на мгновение заколебался.
Пламя тут же метнулось к нему, обжигая кожу, напоминая о цене ошибки. Но именно эта боль помогла ему понять — понять то, что Морок осознал тысячу лет назад.
«Огонь не только разрушает,» — прошептал Вереск, продолжая танец. «Он преображает!»
В этот момент что-то изменилось. Огненные фигуры словно растворились в нем, их танец стал его танцем. Он больше не следовал за ними — он сам был пламенем, живым воплощением этой стихии.
Кристалл огня над лавовым озером начал пульсировать все ярче, резонируя с его движениями. Но теперь Вереск видел его иначе — не как источник силы, который нужно присвоить, а как часть великого целого, ждущего воссоединения.
«Сейчас!» — голос Игниса прорезал завесу огня. «Завершающий пируэт!»
Вереск прыгнул, взмывая над лавовым озером в финальном движении танца. Время словно замедлилось — он видел капли пота, испаряющиеся в полете, видел искры пламени, танцующие вокруг его тела, видел отражение своего прыжка в расплавленной поверхности внизу.
В этот момент кристалл огня сам потянулся к нему. Но вместо того, чтобы просто поглотить его силу, как было с предыдущими кристаллами, Вереск сделал то, что подсказывало ему новое понимание — он раскрылся навстречу огню, позволяя ему не слиться, а преобразиться.
Вспышка была подобна рождению новой звезды. На мгновение вся пещера залилась светом таким ярким, что даже саламандры отвернулись. А когда свет погас…
Когда свет погас, Вереск стоял в центре платформы, но это был уже не совсем тот Вереск, который начинал танец. Его кожа светилась изнутри, словно под ней текла лава, а в глазах плясало живое пламя. Но главное изменение было не внешним — сама его сущность преобразилась.
«Невероятно,» — выдохнул Игнис, и черное пламя на его теле почти погасло. «За тысячу лет… ты первый, кто понял истинную природу преображения.»