Кристальный матриархат
Шрифт:
Мужичок оживился, и мы, прибавив лошадиной скорости, поехали в указанном направлении.
Когда приблизились к месту назначения, я начал угадывать деревья вокруг спрятавшегося в них кинотеатра с неизвестным для меня названием. Точно знал лишь то, что напротив него находится спортивный магазин, в котором папка покупал Клинскую леску и разнокалиберные крючки.
— Здесь остановите и пару минут подождите. Я пострела к тётке отправлю и вернусь, — сказал Угодник извозчику, и я осознал, что мой час пробил.
Телега остановилась,
— Авоську, веник, список, голову, — перечислил дядька всё, что мне нужно было захватить с собой.
Взяв авоську в одну руку, букет в другую, я скрепя сердце поплёлся вслед за Угодником.
— Тут стартуешь, — решил Николай, выбрав место в гуще деревьев, подальше от случайных прохожих. — Готов?
— Не знаю, — признался я, как на духу.
— Правильный ответ. Никогда и ни в чём нельзя быть до конца уверенным. А ты, как посредник, и подавно обязан быть наготове к любому сюрпризу, любому повороту, любой неожиданности, — «успокоил» напоследок Угодник. — Я отойду, а ты зови мир и просись в путешествие.
Николай отвернулся и пошагал прочь, а я остался топтаться на месте с нелепой авоськой и ещё более нелепым букетом.
«Сейчас всё начнётся. Сейчас. Только открою рот, и обратной дороги уже не будет. Ой, боженька-боженька, — накручивал себя всё больше и больше. — Что же делать? Звать мир, или подождать?»
Я бы и дальше стоял, дрожал, как испуганный кошмаром ребёнок, если бы на выручку не пришёл Скефий. Его тёплое дуновение мгновенно успокоило и устыдило. Поначалу не понимал из-за чего мне стало не по себе, но потом осознал, что это от страха перед решающим шагом, который мгновенно перенесёт во взрослую жизнь, а, заодно с этим, забросит в далёкие миры.
— Спасибо, Скефий, — поблагодарил я родной мир и начал излагать просьбу, торжественно выговаривая каждое слово. — Мир мой Скефий. Прошу об одолжении по работе посреднической, от которой не только ваша одинаковость не пострадает, но и жизнь Настина спасённой будет. Закинь меня, пожалуйста, к своим младшим братьям и сёстрам. А начать хочу с Хармонии.
Не успел объяснить, чем там собрался заниматься, как в глазах так замелькало молниями, что мигом присел и крепко зажмурился, но речь свою всё-таки продолжил.
— Буду ходить по мирам второго круга в поисках гнёздышка материнского, где остался сыночек Димка, в ожидании возвращения мамки…
Глава 9. Здравствуй, зрелость
«Можно глаза открывать? Или ещё подождать?» — готовился я ко всему тому, что уже, по моему твёрдому убеждению, построилось в очередь, чтобы познакомиться с путешественником из неведомой дали.
— Какой у нас мужчина распряжённый, — услышал женский голос невдалеке.
— Надеюсь, неженатый, — сказал
«Пора выходить из убежища. Глянуть на мужика, который тёткам понравился», — решился я на полное и безоговорочное открытие глаз.
— Здравствуй, Хармония, — прошептал, чтобы не услышали лишние уши, и открыл глаза.
Но ничего не произошло. Буквально, ничегошеньки. Я сидел на корточках и украдкой озирался по сторонам, а ничего необычного не происходило.
Встал, расправил плечи, сверил наличие имущества: «Авоська, веник, список, голова». Слава Богу, ничего не пропало, вот только в размерах всё выглядело непривычно.
Никаких распряжённых мужиков поблизости не оказалось, а две тётки, усердно виляя бёдрами, чинно удалялись по асфальтной дорожке.
Начал с любопытством разглядывать обыкновеннейшее место, в котором оказался по воле Скефия и с разрешения Хармонии. Вокруг был заурядный пустырь с недавно высаженными кустиками самшита, саженцами деревьев, и та самая асфальтная дорожка, прорезавшая этот будущий сквер, как бесконечный стальной клинок. А вот через сотню метров шеренгами возвышались, искомые мной, недавно отстроенные, пятиэтажки.
По замазанным известью окнам я догадался, что не все квартиры заселены, а по висевшему на некоторых балконах белью, стало понятно, что дома уже сданы и обживаются первыми новосёлами.
— С таким же успехом мог попасть в незнакомый район своего Армавира, — сказал я вслух чужим взрослым голосом, но не обратил на это внимания, потому как расстроился из-за будничного пейзажа. Засомневался, что перелёт во второй круг состоялся.
Размахивая авоськой с пирожками в одной руке и ценнейшим хворостом в другой, решил догнать женщин, оказавшихся попутчицами.
— За нами увязался, — услышал впереди великовозрастных, но не в меру низкорослых подружек.
— Ну что, ты или я? — начали они о чём-то сговариваться.
— Тётеньки, не подскажете, где тут улицы Новороссийская и Черноморская? — вежливо спросил я женщин и в этот раз удивился своему баритону.
Вместо ответа лилипутки так прыснули от смеха, что я засомневался в их умственной нормальности.
«На кой к ним привязался? Ясно же, что иду по Новороссийской. А эти карлицы пусть дальше виляют по назначению», — отчитал себя за легкомыслие и прибавил шагу.
— Грубиян! Тётеньками обозвал… — услышал от смеявшихся подружек.
Продолжив глазеть вокруг и увидел, как слева рядами стояли пятиэтажки, на первых этажах которых виднелись стеклянные витрины магазинов, а справа был пустырь, заканчивавшийся частным сектором с побеленными хатами-мазанками и огромными огородами.
«Всё-таки не мой мир», — затрепетало в груди, когда вспомнил, как у нас разделили такие огороды и добровольно-принудительного заселили на отрезанные участки совершенно чужих людей.