Критика буржуазных медико-социологических концепций

Яковлевич Болеслав Смулeвич

Она кивает.

— А теперь велела прийти сюда. Точнее, приказала, — ворчит Нирида, нахмурив брови, будто только сейчас осознала, что Ева вообще-то не в том положении, чтобы отдавать ей приказы.

— Ну, думаю, тебе понравится.

Нирида выгибает бровь, но не спрашивает.

— Ты заметил, что они не единственные, кто сегодня явился на поле битвы, верно?

Мне требуется несколько секунд, чтобы понять, о чём она говорит, и тогда я вспоминаю воина в чёрных доспехах с серебристым значком Волка.

— Это не

один из твоих капитанов, да?

Она качает головой как раз в тот момент, когда громкое ржание лошади привлекает её внимание. Все собравшиеся поворачиваются к фигуре, которая пересекает холм.

— Капитан из Нумы? — предполагаю я.

Хотя просьба о помощи не была официальной, мы отправили сообщения о войне с Леонами, о неизбежном союзе Волков, который рано или поздно должен состояться.

— Нет, это был не капитан из Нумы, — отвечает она.

Нирида замолкает, когда солдаты узнают её, и шёпот превращается в крики, в победные возгласы. А я перестаю думать о воине, что нас спас, и смотрю на неё: на Королеву Королей.

— Волки! — кричит она. — Солдаты Эреи, солдаты Сулеги! Вы сражались с честью и доблестью, и эта битва далась нам нелегко, но мы её выиграли! И теперь мы на шаг ближе к победе!

Солдаты ревут.

— Которая из них? — шепчет мне на ухо Нирида.

— Одетт, — отвечаю я без сомнений.

— Как ты понял?

Я обдумываю это пару секунд.

— Глаза.

— Они одинаковые, — замечает она.

— В них есть магия.

Нирида смеётся.

— Магия, да? — она бросает на меня хитрый, немного грустный и сочувственный взгляд. Потому что, должно быть, прекрасно понимает, о чём я думаю: она не видит того же во мне. Не после всего, что было между нами. — Вот же дерьмо, Кириан.

— Да. Чёртово дерьмо, — соглашаюсь я и тру шею.

Мы слушаем остальную часть её речи, короткую: признание заслуг солдат, демонстрация того, что она была здесь всё это время, прямо за передовой. Одетт почти уходит под аплодисменты и приветственные возгласы, когда шум немного стихает, и я замечаю, что её взгляд задерживается на ком-то в толпе.

Сквозь ряды воинов пробирается солдат. Высокий. Судя по крови, покрывающей его чёрные доспехи, он участвовал в битве. Они сверкают под светом факелов… а на груди — знак Волка.

И тогда я обращаю внимание на его рост. Он стал выше, чем в последний раз, когда я его видел. Я замечаю тёмные волосы, выросшие с тех пор, как он носил львиную моду. И потом, как только он протягивает руку Лире, как только сдержанно, но нетерпеливо предлагает ей спуститься с лошади, я вижу его глаза: зелёные, такие же, как у неё.

— Ох, чёрт.

— Да. Это и есть наш неожиданный гость, — подтверждает Нирида, наблюдая за происходящим с той же напряжённой серьёзностью, что и я.

Одетт смотрит на его протянутую руку, горящую нетерпением. Я уже готов сделать шаг вперёд, чтобы вмешаться, но она,

кажется, замечает в нём что-то, что помогает ей принять решение первой.

Она берёт его за руку, спускается с лошади, и тогда брат Лиры крепко сжимает её в своих объятиях.

— Арлан.

— Братишка Королевы Королей, — уточняет Нирида.

— Мёртвой королевы, — добавляю я.

Нирида упирает руки в бёдра.

— Да. Возможно, стоит вывести её оттуда, пока кто-нибудь не заметил того, что нам не на руку.

— Она знает, что делает, — напоминаю я ей, хотя беспокойство тоже пробегает по моей спине.

Мы пробираемся сквозь толпу, и я стараюсь сохранять спокойствие, пока в голове гудит вопрос: что она ему говорит? Что он отвечает?

Когда мы подходим, Одетт улыбается.

— Я скучала по тебе, — слышу, как она говорит.

Нирида делает глубокий вдох, заметно расслабляясь.

Он знает. Он понял, кто она.

— Ваше Величество, — приветствую её с лёгким поклоном. — Арлан, рад снова вас видеть.

Арлан оборачивается ко мне, и в этих глазах, так похожих на её, вспыхивает узнавание.

— Капитан Кириан. И капитан… Простите, ещё не привык: командор Нирида.

— Я как раз рассказывал Кириану, что тебе удалось привести с собой небольшой отряд из Нумы, — замечает Нирида.

Арлан, не отрывающий взгляда от своей сестры, кивает. Видит ли он что-то необычное?

— Король Нумы дал мне убежище, когда я бежал из Королевства Леонов. С тех пор я был там.

Он бросает взгляд на ту, кого считает сестрой. Я знаю, что после побега он переписывался с ней, но Лира никогда не хотела говорить об этом со мной. Считала, что это бесчестие. И я знал, что она боится — не за брата, а за себя, за то, что её свяжут с предателем.

Поэтому я не знаю, как именно они расстались.

— Передам ему глубочайшую благодарность за то, что он о тебе заботился, — говорит она осторожно, выверяя каждое слово. — Если я здесь сегодня, то только благодаря твоей храбрости… которую я не сумела разглядеть тогда.

Арлан продолжает смотреть на неё, не сводя глаз. В его взгляде есть что-то от Лиры — может, в нахмуренных тёмных бровях или в резко очерченном лице.

А Одетт, виртуозно исполняющая свою роль, безошибочно считывает в этом взгляде недоверие, поднимает руку и осмеливается коснуться его щеки.

Арлан застывает, затем его выражение смягчается, и в нём проступает растерянность… и уязвимость.

— Сможешь ли ты меня простить?

Арлан кивает, сбитый с толку.

Это не Лира. Не она. И именно в этом заключается магия её представления. Лира никогда бы не сказала таких слов, но Лиры уже нет, а всё, чего её брат когда-либо хотел — это Королева Королей, готовая идти до конца.

— Сейчас важно только одно — эта война.

Одетт склоняет голову, довольная, затем оборачивается к Нириде.