Кровь в его жилах
Шрифт:
— Что-то еще? — спросил Аксенов.
— Пока это все, — ответил Саша.
Аксенов задумчиво качнул головой:
— Все, так все. Агриков меч — единственное оружие против огненного змея. Кроме одевания на него креста, конечно. Меч хранился в Муроме, но был вывезен из храма ханом Батыем в 1238 году… Считается, что меч утерян где-то на берегах Оки.
Екатерина Андреевна сухо заметила:
— Не сильно вы и помогли, Максим Яковлевич. Это и я сама могла рассказать. Вы лишь служили в Муроме, я там родилась.
Аксенов пожал плечами:
— Это не все. Мне удалось узнать, собирая информацию по делу о светоче, что в двенадцатом году князь Юсупов организовал археологическую экспедицию,
Светлана быстро подсчитала в уме: тогда Матвею было как раз пятнадцать-шестнадцать лет. Именно тогда он смог получить свободу от рода Юсуповых.
— … Официально они занимались раскопками могильников муромы. Только из-за этого было возбуждено сразу два дела: опричниной и жандармерией. Были подозрения, что на самом деле Юсуповы ищут Агриков меч. Это единственный меч, с которым можно идти даже на кромешника. Который позволит устоять против всей опричнины. Князь Юсупов был сильно недоволен растущим влиянием на императора Павла так называемого Безумного монаха. Говорят, он готовил его убийство. Именно для этого, подозревала опричнина, ему и нужен был Агриков меч. Жандармерия же завела другое дело на Юсупова. В археологической экспедиции было полным-полно германских шпионов. Это был двенадцатый год… Вся Европа уже не один год готовилась в войне. Именно в двенадцатом году вышел труд генерала Фридриха фон Бернгарди «Современная война». В мире он назывался иначе — «Германия и будущая война». Именно в этом труде впервые прозвучала мысль, что славяне являются исконными врагами Германии. Именно тогда стало ясно, что кайзер не остановится на Европе и двинется на Россию. Взломать границы можно было императорской кровью, но в брачном союзе германского кронпринца с юной Великой княжной Натальей было отказано. Тогда немецкое общество «Арийское наследие» решило найти Агриков меч, аргументируя это тем, что создали меч отнюдь не в России. Это арийское наследие. Не спрашивайте, как… Попади Агриков меч в руки Германии, и о России можно было бы забыть. Жандармерия тогда всерьез рассматривала версию о том, что Юсупов продался германской разведке в обмен на будущий трон… Князю Юсупову еле удалось отбиться от всех обвинений. Он чудом избежал обвинений в предательстве страны и государя. Считается, что княжич Матвей Юсупов точно знает, где хранится утерянный Агриков меч. Странное совпадение, не так ли?
Светлана промолчала не напоминая, что сразу говорила: Матвей невиновен в деле со светочем. Только получается, что вся теория с Юсуповыми, подставившими Матвея, не имеет под собой никакого основания. Кто тогда подставил его? Кто решил натравить на Сашу огненного змея?
Глава семнадцатая
Светлана признается в любви
За окном лениво начиналось утро. Шуршали лопаты дворников, убирающих нападавший за ночь снег, с шорохом проносились первые магомобили, изредка сонно ржали кони. Третья ночь, когда леший обещал помочь, подходила к концу, и если Светлана не успеет в лес, то тайну создателя светоча они могут не узнать до весны. А ведь там в лесу её еще Баюша ждет.
Аксенов угрюмо оправдывался перед Александром в том, что не он запретил встречи с Рокотовым в тюрьме:
— … распоряжение свыше. Откуда-то из Москвы. Уж не обессудьте. Тут я не в силах вам помочь, Александр Еремеевич.
Тот лишь понятливо кивнул и снова что-то принялся обдумывать.
Светлана встала и, воспользовавшись паузой, сказала:
— Простите, господа. Я вас вынуждена покинуть.
Мишка вскинулся, как породистый конь:
— Светлана Алексеевна, не спешите — нам же еще серьезный… — Он закашлялся и поправился: — еду скоро принесут — я Ивашку отправил…
— Мне нужно в лес, срочно, меня леший ждет. —
— Я деспот. Я предупреждал. Я с вами, Светлана Алексеевна.
Она обернулась, сталкиваясь с упрямым взглядом черных глаз в сеточке воспаленных из-за недосыпа сосудов.
— Не стоит. Вам нужно отдохнуть.
Он еле слышно произнес:
— Если вы боитесь упреков с моей стороны, то, слово чести, их не будет. Это необычно, что вы справились там, где другие ничего не понимали. Светлана Алексеевна, не бойтесь меня…
Она возмутительно долго смотрела на него: приспешница кашлянула, Мишка заворочался, чуть не ломая под собой печально скрипящий Матвеев стол, Аксенов что-то быстро пытался понять.
— Прошу, доверьтесь, — прошептал Александр.
Светлана кивнула и позволила ему подать шинель, а потом накинуть на плечи башлык. Мишка молчал, упершись глазами в пол в бессмысленной попытке его прожечь, Аксенов переводил удивленный взгляд со Светланы на возмущенную Екатерину Андреевну.
— Позвольте напомнить, что показания лешего не принимаются в суде, — все же сказал Аксенов и добавил с дежурной улыбкой: — но я к ним прислушаюсь.
Светлана ничего не успела ему ответить — Сашины пальцы прикоснулись к её, бережно беря за ладонь. Он почти привычно уточнил:
— Я или вы?
— Вы! — И кромеж тут же мелькнул перед глазами, меняясь предрассветным, тихим лесом.
Клонился к горизонту нарастающий месяц. Небо было ясное, звезды почти погасли, только и видно упрямую утреннюю звезду — Венера не сдается, даже когда восходит солнце. Над далеким Идольменем кумачом трепетали первые рассветные лучи, выхватывая из тьмы все новые и новые тоненькие стволики хилых берез и ив.
Сашина рука воспитанно исчезла. Светлана, поправляя на голове башлык, вдохнула полной грудью — она любила лес, даже когда он пугал кикиморами, лешими, неожиданными мервяками и одноглазым Лихо. Воздух был свежий, морозный, немного пьянящий своей чистотой. Он заставил на миг забыть и про змея, и про Сашу, и про утрату доверия… Лес, шелестя ветками, рассказывал свою сказку, убаюкивая и утешая. Все проходит, и боль от собственной ошибки тоже пройдет.
— Лиза, — позвал её Саша. — Все хорошо? Лешего звать?
Он достал из кармана шинели складной нож. Она качнула головой:
— Я сама… — Она залихватски свистнула на весь лес, так что вороны с граем поднялись в небеса, а потом позвала: — дедушка леший! Мы пришли!
Когда унялось недовольное карканье, откуда-то из глубины леса раздалось совиное уханье.
— Пришла, свиристелка… Что ж так поздно!
— Прости, дедушка, — куда-то в белесый сумрак повинилась Светлана.
— Виновата? — ехидно прилетело в этот раз откуда-то сбоку. — Так для начала найди меня!
— Что за игры? — озабоченно спросил Саша.
Светлана обернулась к нему, заставляя себя смотреть ему в глаза:
— Он обижен — имеет право поиграть. Это обычное дело. — Она наугад пошла, утопая по щиколотки в снегу, испещрённым звериными следами. Тут и лисьи были, и заячьи, и даже волчьи.
— Эге-гей, свиристелка, я тут!
Саша выругался «холерой» и, осмотревшись, пошел за ней.
Светлана не сдержала улыбки — ничего в Саше не изменилось. Не умеет он жить в лесу, не любит его, может даже, боится. Кромешник, что с него взять. За спиной Светланы неожиданно раздался шорох, словно земля ушла из-под ног, только куда ей на ровном месте-то уходить! Сашка чертыхнулся, где-то противно захихикал леший, а Светлана моментально зажгла боевые огненные сферы на руках: