Кровавая Мачеха
Шрифт:
— Неверно, — грустно улыбается та. — Я умерла. Или почти умерла. Но меня спас тот, кому я отплатила гибелью за жизнь.
— Ичедари служили Богине-Матери?
— Да, и только они. В ее таинства не допускали мужчин. Тогда храмы были во власти одних лишь женщин. Ичедари проходили Посвящение Солнца либо Луны. Двух сторон одной медали.
— Ты была Лунной?
И это не было злом. Тогда. Тьма не была злом.
— Солнечной. Изначально. Пока не уничтожила собственный Свет. Не убила свои душу и сердце. И мое Посвящение обратилось Тьмой, а я — Девой-Смертью. И теперь вечно
— Люди учатся читать и строить неприступные замки. Ну, еще философствовать, слагать стихи и совершенствовать оружие. А так, по большому счету, и не меняются. Мы не становимся лучше со сменой поколений. И умнее — тоже.
— Тогда не удивляйся, если бурные моря вскипят, а высокие горы рухнут вновь. Ваши стихи, песни и открытия исчезнут без следа и забудутся. А ваши неприступные замки будут там же, где сейчас Златоводный Анталис. Их тогда и впрямь не возьмет и не достанет никто — разве что таинственные обитатели морского дна.
Которых не видел никто, потому что людям не дано спускаться на мили под воду, а сами Подводные не выносят солнечный свет? Даже сквозь много ярдов воды?
— Что сейчас происходит с подзвездным миром? Скажи мне — раз уж всё случится там, где сейчас я. Раз уж мне не уйти. И моим близким. Раз уж мы скоро утонем и узрим Златоводный Анталис.
— Сила Трех Братьев возвращается в подзвездный мир. Я уже вернулась — как убийца на место, где когда-то пролил кровь. Богиня-Мать и Свет тоже вернулись, но теперь им служат лишь мужчины. А Ичедари, утратив ее путь, заблудились в кромешной тьме безумного Ормоса. А он потерял в смерти и те крохи рассудка, что сохранял прежде. И я не думаю, что из Братьев вернулся один лишь Ормос. Но мне неведомо, где сейчас Кронос и что теперь он. Но зато могу предположить, что случится, если Круг вернется. Еще безумнее и опаснее прежнего. Только в одном я ошиблась: на сей раз мир не опустится даже на морское дно, потому что не останется морей.
— У тебя есть соображения, как всё это попытаться исправить? Раз есть Зло — значит, Творец тоже существует? Может, он…
— Творец существует — это несомненно, — горько усмехнулась Ичедари. — Подзвездный мир живых создали не Древние Братья-боги. И не их давно ушедший, никогда мной не виданный Отец. И уж точно не я. Никто из нас в здравом уме или даже в безумии приписать себе такое не пытался. Но вот где Творец, кто он и что он такое, и в состоянии ли нам сейчас помочь — этого я не знаю. А значит, Творец, милосерден он или нет, не поможет ни мне, ни тебе, как не помог тому оборотню. Только мы сами можем исправить случившееся и не дать произойти худшему. Или не сможет уже никто.
— Что должна я? — Элгэ осторожно обернулась на мужа, но нет — по-прежнему безмятежно спит.
И дыхание не сбилось, сбилось лишь легкое одеяло. И мерно вздымается грудь.
Обернулась назад — никого. Дева-Смерть уже ушла неведомыми путями заниматься собственными делами. Предоставив Элгэ свои решать самостоятельно.
2
Пока
К примеру, сегодня она пыталась во сне пинаться…
Зато Юлиана проснулась раньше, чем ее разбудили.
Маршал Анри Тенмар прибыл вовремя, чтобы затянувшиеся переговоры не сорвались вовсе. И вина в этом была не только Виктора Вальданэ. Именно сейчас Юлиана это вдруг поняла четко. Глядя в усталые черные глаза маршала Анри Тенмара.
Понимает ли он сам сейчас, как взбесила бы его короля вот эта тайная ночная встреча? Конечно, да. И всё же он на нее пришел. Потому что эвитанско-аравинтские беглецы окольными путями, но добрались из Мидантии до безопасного Тенмара. Все, кроме тех, кого тогда удалось задержать в последнюю минуту. Витольда Тервилля и двух принцесс — Арабеллу Вальданэ и Изабеллу Мэндскую.
Почему новая герцогиня Тенмар осталась дома? Из опасений за ее жизнь, из соображений скорости (вряд ли — судя по тому, что уже слышала об урожденной графине Таррент Юлиана)? Или на юную герцогиню Ирию маршал просто оставил — доверил ей! — свои фамильные владения? Или всё вообще гораздо проще, и молодая женщина попросту сейчас в том же положении, что и сама Юлиана.
Это положение мог не замечать Виктор Вальданэ, и искусно скрывает покрой платья, но Анри Тенмар — много проницательнее своего короля. И видит не только то, что хочет увидеть.
Юлиана искренне рада, несмотря на то, что пришлось встать посреди глубокой ночи. Оставить под надежной охраной верной няньки и вооруженной стражи теплый спящий комочек по имени Вики. А самой осторожно разомкнуть кольцо рук, подняться, втиснуть себя в легкое, но платье, закутаться в теплую шаль от ночной прохлады. И свободно свесить ее концы, чтобы скрыть то, что домашнее платье уже не скроет.
Если повезет, Юлиана успеет вернуться раньше, чем Вики приснится очередной кошмар. С ней такое всё чаще…
А снов Вики не помнит — будто они при пробуждении куда-то уползают вязкими клочьями стылого, серого тумана. Не помнит — потому что уж ложь и увертки четырехлетнего ребенка Юлиана заметит. Слишком много и часто врала сама. В том числе, будучи чуть старше Виктории.
За темным ночным окном мягко шумит вишневый сад. Маме нравилось его тихое белое цветение, а сейчас там можно обрывать спелые, сочные вишни. Вики их любит…
— Что случилось с Арабеллой Вальданэ?
Откровенность не то чтобы всегда нравилась Юлиане, но иногда нет выбора.
— Ее втравили в заговор те же самые люди, что сейчас пытаются интриговать против меня за моей спиной. Или знакомые тех же самых людей. Евгений хотел отправить юную герцогиню Арабеллу Вальданэ в Эвитан. Точнее, в ваш Тенмар. Или девушку следует уже называть герцогиней Ильдани? Возможно, герцог Грегори успел с ней обвенчаться. Я так и не смогла до конца это понять из ее молчания, — закинула удочку Юлиана.
— Собирался отправить. Но не отправил? — не клюнул Анри Тенмар на менее важные сведения.