Кроваво-красный
Шрифт:
— Круглые сутки каждый из вас будет иметь доступ к пещерам, — Фафнир указал в сторону темного коридора, ведшего в глубины поместья, — Вы можете попасть туда через пролом в стене подвала, других входов и выходов не существует...
Взгляд Матильды Петит ощущался физически уже в третий раз. Вначале цепкий и заинтересованный, он стремительно приобрел оттенок презрения, когда Терис от огромной любви и благодарности крепко обхватила за руку благородного дворянина Маркуса Дорана, который не замедлил обнять ее за плечи. В этот раз старая бретонка глянула мельком и уже без всякого интереса, уяснив ее место, недостойное внимания высокородной особы. К такому же выводу пришел и
— Все вы, перед тем, как войти в дом, сдали все имевшееся оружие. Можете быть уверены, его вернут вам, как только закончится ваше здесь пребывание. Также вам не угрожает никакая опасность, в пещерах нет ни единой крысы, снаружи в дом никто не проникнет. Все, что от вас требуется — это не причинить себе и друг другу вреда.
Нельс Порочный единственный из всех даже не пытался сделать вида, что слушал и единственный имел потрепанный вид, красноречиво говоривший о том, что норд переживает не лучшие свои времена. Взгляд его серых глаз прилип к полу и лишь изредка поднимался не на лица других гостей, а туда, где на полках поблескивали темным стеклом бутылки вина. Как и многие его сородичи, он любил выпить, а значит, отравить его должно быть не так уж сложно... Или использовать для убийства других. Но начать надо не с него.
— Теперь я оставляю вас одних, — Фафнир, сохраняя бесстрастное выражение лица, накинул капюшон плаща и еще раз окинул собравшихся взглядом, — Удачи вам.
Тяжелые створки дверей закрылись, с глухим шорохом задвинулся засов, и шаги Фафнира снаружи растаяли в тишине. Два шага, больше не позволяла услышать толщина стен и дверей. Их крики тоже не услышат, если в доме начнется паника...а она начнется, когда начнут умирать. Еще один повод начать с Невилля — его смерть может оправдать возраст и болезни, неизбежные в его годы после многих лет службы.
— Кажется, теперь самое время познакомиться, — голос старой бретонки резанул тишину, источая дружелюбие, не менее слащавое и неискреннее, чем ее широкая улыбка, — Матильда Петит, очень рада всех вас видеть.
В ответ — вежливые приветствия, церемонный поклон Примо Антониуса, сдержанный кивок Невилля... Бретонку, кажется, всерьез задело, что Спикер с одинаковым почтением поприветствовал и ее и Довеси Дран, но изо всех сил попыталась не подавать вида. Сама Терис со скромностью, которой учили их в приюте, поклонилась, когда Лашанс представил ее остальным как свою спутницу, но вопросов вслед за этим не последовало, как и внимания. Только Нельс что-то неразборчиво проговорил, нервно оглядываясь на полки с бутылками, и это вызвало у Матильды мимолетную гримасу недовольства, которую она тут же скрыла под прежней маской расположения.
— Маркус Доран? — Примо Антониус взглянул на Спикера,
— Я много слышал о вашей семье, мой отец всегда с уважением отзывался о вас, — расхожая фраза облекала ложь вежливостью и дарила успокоение. Судя по растерянности, промелькнувшей во взгляде юноши, он едва ли слышал что-то о Маркусе Доране и сейчас соблюдал приличия, как и полагалось человеку благородного происхождения. Равно как и заулыбавшаяся шире прежнего Матильда.
— Весьма польщен тем, что сам Джастис Антониус осведомлен о нашем семействе. Передавайте ему поклон и поздравления с новой должностью.
— О, так вы в курсе? — Примо польщено заулыбался, ловя восторженный взгляд Довеси.
— Судья в Имперском городе, назначенный приказом Совета, такие известия быстро разлетаются по Империи.
— Достойнейший человек, много о нем слышала, — Матильда, до этого молчавшая, не преминула подвинуться ближе к дворянам, — Столько лет служения Империи, Скайрим...
Тяжелые шаги Нельса отдалились по направлению к полкам, будто бы ему было неприятно не то само упоминание родных краев, не то интонации Матильды, но никто из присутствующих не повернул головы, не замечая его ухода.
— Вынужден согласиться, не самое приятное место, — голос Невилля был лишен всякого тепла и звучал так, как будто бы он до сих пор командовал солдатами, — Много преступников, никакого уважения к власти и Легиону...
— Легион не за что уважать, если он сидит сложа руки, когда бандиты убивают мирных жителей, — неожиданно резко бросил Нельс, заставляя всех присутствующих обернуться и застыть в неловком молчании.
Нельс не любит Легион, определенно не любит. Невилль же, судя по нескрываемому недовольству, не любит нордов... И это только самое начало, не прошло и получаса с того момента, как их заперли в доме.
Норд тем временем, осушив немалых размеров кружку, взял открытую бутылку и молча направился в коридор. Напряженная тишина висела в зале, пока не отзвучали его шаги, и, когда вдалеке хлопнула дверь, Матильда наморщила нос и поджала тонкие иссеченные морщинами губы.
— Ужасный человек, такая бестактность... Вы думаете, он уже ушел искать клад?
— Едва ли, скорее всего, будет пить, — Примо Антониус облокотился о спинку кресла, в которое села Довеси, — Никто не знает, какова его стоимость?
— Очень велика, я полагаю, — сухо заметил Невилль, — Иначе некоторые из нас не поехали бы сюда из Хай Рока и Морровинда.
— Уверяю вас, сам особняк представляет куда большую ценность, — взгляд Спикера в одно мгновение наполнился живым интересом, настолько искренним, что Терис не удивилась бы дальнейшим словам про некромантию и яды, — Триста лет истории, библиотека с историческими рукописями, которые сейчас невозможно достать. Ехать стоило уже ради этого.
— То есть деньги вас не интересуют? — Невилль скептически поднял бровь, и его колючий взгляд стал совсем неприятным. С таким же взглядом его сослуживцы раньше выворачивали у нее карманы и перетряхивали сумку, а потом долго выпытывали, что и откуда у нее взялось.
— Гораздо меньше всего остального. Если наткнусь на клад, с радостью разделю между вами.
— Потрясающее благородство с вашей стороны, — Матильда Петит взглянула на бескорыстного дворянина не то как на святого, не то как на сумасшедшего, но ничего враждебного в ее глазах не промелькнуло.