Круглосуточный книжный мистера Пенумбры
Шрифт:
Жму «Отправить», захлопываю ноут и иду в ванную. С мыслями о героических хакерах и замороженных головах втираю в волосы шампунь под горячим, промышленной мощности нортбриджским душем, очевидно, сконструированным не для людей, а для роботов.
Нил дожидается меня в лобби, доедая миску пустой овсянки и прихлебывая капустный шейк.
– Слушай, – говорит Нил, – а у тебя в номере биометрический замок?
– Нет, только карта-ключ.
– А мой должен узнавать меня в лицо, но он меня не впускает.
Нил хмурится.
– Наверное,
– Продай своему другу софт понадежнее, – советую я. – Расширяйся в гостиничный бизнес.
Нил закатывает глаза.
– Ага. Не думаю, что мне хочется еще куда бы то ни было расширяться. Я тебе говорил, что получил письмо от Национальной безопасности?
Вот так номер. Не по поводу ли Бурчалы? Да нет, это смешно.
– В смысле, типа, недавно?
Нил кивает.
– Они хотят приложения для распознавания разных типов телосложения под плотной одеждой. Типа паранджи и в этом духе.
Ф-фу, пронесло.
– Будешь писать?
Нил морщится.
– Ни за что. Даже не будь идея столь мерзкой – а она мерзкая, – у меня и без них полно работы.
Он потягивает коктейль, и по соломинке вверх ползет ярко-зеленый цилиндр.
– Ты же такое любишь, – бросаю я. – Гнаться аж за пятью зайцами сразу.
– Ну да, за пятью, – говорит Нил. – Но не за целым же стадом зайцев. Чувак, у меня нет партнеров. Нет специалистов по развитию. И сам я давно не делаю ничего интересного!
Нил имеет в виду код – или сиськи, не уверен.
– Если честно, чего мне на самом деле хочется, так это быть ВК.
Нил Ша, венчурный капиталист. В шестом классе мы о таком не мечтали.
– Так за чем дело стало?
– Хм, ты, наверное, переоцениваешь прибыль от «Анатомикс», – отвечает Нил, подымая брови. – Это совсем не Гугл. Чтобы стать ВК, нужно до хера К. А у меня есть лишь несколько контрактов на пятизначные суммы с производителями видеоигр.
– Ну, и киностудии, верно?
– Ш-ш, – отвечает Нил, окидывая холл взглядом, – Про это никто не должен знать. Там такие серьезные бумаги, чувак.
Пауза.
– Бумаги за подписью Скарлетт Йохансон.
Мы едем в подземке. Ответ от Бурчалы пришел после завтрака, и он был следующим:
16
Дамбо – район в Бруклине.
Это, наверное, самое обалденное письмо из всех, что падали в мой ящик. Шпионская явка, и мы с Нилом сейчас туда едем. Мы назовем условную фразу и получим взамен книжный сканер для спецопераций.
Поезд качается и дребезжит в тоннеле под Ист-Ривер. В окнах чернота. Нил, положив ладонь на поручень над головой, говорит:
– Точно не хочешь пойти в бизнес? Ты бы мог поднять
Он лыбится и поднимает брови, и я понимаю, что он говорит всерьез, по крайней мере про развитие.
– Я однозначно худший кандидат на развитие твоего бизнеса, – отвечаю я. – Гарантирую. Тебе пришлось бы меня уволить. Я бы все развалил.
Я не шучу. Пойти работать к Нилу – значит сломать саму основу нашей дружбы. Он стал бы Нил Ша, босс, или Нил Ша, бизнес-наставник – а вовсе не Нил Ша, владыка подземелий.
– Я бы тебя не уволил, – говорит Нил. – Просто понизил бы.
– Куда, в подмастерья Игорю?
– У Игоря подмастерье уже есть. Дмитрий. Суперумница. Тебя можно было бы определить в подмастерья к Дмитрию.
Не сомневаюсь, этому Дмитрию шестнадцать. И этот разговор мне не по нутру. Я меняю тему:
– Эй, а как насчет самому снимать фильмы? – спрашиваю я. – Показать всю мощь Игоревых жвал. Основать новый Пиксар.
Нил кивает, потом молчит с минуту, обдумывая услышанное. Наконец:
– Я бы со всей душой. Будь у меня знакомый режиссер, я бы нанял его немедля.
Нил задумывается.
– Или ее. Только если это будет она, я бы, наверное, финансировал ее через свой фонд.
Точно: фонд Нила Ша для женщин-художниц. Налоговое убежище, открытое по рекомендации ушлого бухгалтера из Силиконовой долины. Нил попросил меня сделать временный сайтик, чтобы все выглядело более-менее официально, и этот сайтик поныне остается вторым по депрессивности из моих творений. (На верхней ступеньке по-прежнему ребрендинг «НовоБублика» под Старый Иерусалим.)
– Так найди режиссера, – говорю я.
– Вот ты и найди, – парирует Нил.
Ну точно в шестом классе. Потом в его глазах вспыхивает какая-то мысль:
– Вообще-то… точняк. Да. В обмен на финансирование этого приключения, Клеймор Краснорукий, я прошу тебя об этой услуге.
И низким голосом владыки подземелий:
– Ты найдешь мне режиссера.
Мой телефон выводит нас к нужному дому в Дамбо. Это тихая улица, идущая вдоль реки, рядом с огороженной площадкой, заставленная трансформаторами высокого напряжения. Здание темное и узкое, даже хуже, чем у Пенумбры, и куда менее ухоженное. Судя по виду, недавно здесь был пожар: от дверного проема тянутся вверх длинные черные ожоги. Дом выглядел бы заброшенным, если бы не две детали. Во-первых, широкий виниловый баннер, криво растянутый на фасаде и сообщающий: «Пирожки на ходу». Во-вторых, тянущийся откуда-то теплый запах пиццы.
Внутри полный бардак – да, пожар определенно был, – но воздух плотный и ароматный, напичканный углеводами. У входа садовый стол, на нем щербатый кассовый аппарат. А дальше стайка краснощеких подростков суетится в наскоро обустроенной кухне. Один неловко крутит над головой тесто; другой шинкует помидоры, лук и перец. Еще трое просто стоят, болтают и смеются. Позади них высокая печь для пиццы, голый покореженный металл с широкой синей полосой посередине. У печи есть колеса.
Из пластиковых колонок гремит музыка: какие-то щелкающие трели, мелодия, которую, я подозреваю, слышало не больше тринадцати человек во всем мире.