Крыса в чужом подвале. Часть вторая.
Шрифт:
Второй тур Этан держался чуть лучше, но с тем же результатом.
– Позволь я, - оттеснил его Робер.
– Ты не будешь возражать?
Брин постарался незаметно глянул на галерею.
– О! Понимаю твою озабоченность, - разулыбался Робер перехватывая его взгляд.
– Думаю, в глазах будущей жены ты будешь вы-глядеть героем.
Брин усмехнулся. Дата назначена на начало апеллеоса. Срок чуть меньше трех месяцев.
– Она расстелет для тебя Лэттию и Гравер, а в изголовье бросит подушку, отроги Свейра. Говорят в лесах Кироиды славная охота. В основном на беглое ворье, но так даже интересней. Какое счастье!
–
– Летом я буду отдыхать на озерах. Свежий воздух пойдет мне на пользу! Я чахну в этой дыре от безденежья, лени и чрезмерной родительской опеки. На природу! Только прогони степняков! Умоляю!
Брин был против решения отца. Но нынче... Спроси его, счастлив ли он будет видеть в женах особу со столь сдержанным характе-ром и столь примечательной внешностью? Он бы ответил утвердительно. И не колебался ни мгновения.
"Солнечная", - опять подумал Брин об Аяш. Пожалуй, это становилось похожим на наваждение! Кто бы мог загадывать, ,,бесчувственный" Брин растаял!
– Бьянки, - громогласно объявил Робер, взмахнув руками.
– Парад!
Ему долго рукоплескали. Спафарий Уг слыл всеобщим любимцем. Несмотря на обычную внешность, он покорял красавец веселым нравом и легкостью манер.
Они сцепили с Брином клинки и сбили друг у друга с оружия защитные пробки.
– Время?
– обратился Робер к галерее.
– Три! Пять! Десять! Час!
– озвучили прекрасные зрительницы продолжительность поединка.
– Час?
– якобы удивился Робер.
– Бьянка Мойя, я знаю только один поединок, который следует вести час!
На галерее одобрительно зашушукались, захлопали, замахали веерами.
– Но для этого мне нужен другой противник и не столько много места.
– И что еще вам нужно?
– насмешливо спросили Робера.
– Подушка.
– Вы собираетесь спать?
– опять смешки и перешептывание.
– Пусть лучше кусают её, чем меня, - последовал ответ Робера и его галантный поклон.
Смех стал звонче, шушуканья больше.
Брин неожиданно осознал, уже в течение минуты смотрит на Аяш. Девушка, должно быть, почувствовала его взгляд, и посмотрела в его сторону. Брин склонился в приветствии. В ответ получил сдержанный кивок. Обмен любезностями не остался не замеченным. Галерея заволновалась больше, чем от слов душки Робера.
– Прошу!
– пригласил Робер Брина.
– Пять минут достаточно для подобной глупости, потом Солнечная Бьянка исцелит твои раны. Вкупе с сердечными.
Аяш присутствовал здесь не ради жениха, как многие ошибочно полагали. И сын глориоза и она сама и совершенный ими обряд Обмена Клятв вот уже четыре дня являлись объектами пересудов и сплетен императорского двора и всей столицы. Те, кто присутство-вал на торжествах в храме Святого Терена, делились мельчайшими подробностями, кто не удостоился такой чести, мельчайшие под-робности придумывали. И тем и другим было что обсудить и о чем поговорить. И потому обсуждали и говорили. Четвертый день. Тем не менее, самой пикантной подробности никто не знал и вряд ли узнает. Почему Аяш ди Буи, несмотря стойкое нежелание связывать свою судьбу с Брином ди Бекри, все-таки изъявила согласие на обряд.
– Раз отец дал слово..., - так объяснила она уступку бэну Леи.
Это была ложь. Первая ложь между девушкой и женщиной заменившей ей мать.
Так что, о чем бы ни шушукались на галереи, присутствие Аяш в рядах зрительниц обуславливалось просьбой Шари встретиться здесь. Конечно, поговорить можно где угодно, но среди фехтовальщиков находился её избранник, Матео, и этим сказано многое. К тому же после обеда в Императоре и Дрофах, объект обожания обещал Шари прогулку в Камерный Лес. Молодой человек продолжал дурить несчастной девушке голову. Бедняжка готова отправиться за ним на край света, но на край света Матео ди Дерте не собирался. Покуда раз в неделю приносили кошель с пятнадцатью солидами, столица его устраивала. За месяц ему набегало шестьдесят монет! Неплохо! Столичный вестарх получал жалование от императора в размере девяноста, а пропадал на службе и в праздники и в будни!
– Где вы встретились?
– спросила Аяш подругу.
– Я поджидала Матео у Серебряного пруда, в Одиноких беседках. Я даже не заметила, откуда он появился! Буквально, из ниотку-да!
– И что хотел от тебя тот человек?
– Он спрашивал о Кайрин, - страшно таинственно прошептала Шари.
– Кто он такой, чтобы задавать о ней вопросы?
– Я не знаю кто он такой. Он сказал, что уполномочен допросить меня и если потребуется заключить в тюрьму для выяснения правды.
– В тюрьму?
– не поверила услышанному Аяш.
– У него указ вестарха Гроза с императорской печатью!
– девушка взволновано поджала губки.
– Он обещал неприятности Матео.
– Что именно его интересовало?
– Аяш уже догадалась о чем мог спрашивать незнакомец столь напугавший бедняжку Шари.
– Сначала расспрашивал об убийстве тана.
– Все что знали, мы рассказали.
– Он спрашивал, что произошло с Кайрин?
– Откуда он мог знать, что там произошло?
– Я не знаю. Но он требовал правды!
– Ты сказала?
– возмутилась Аяш. Ведь они обещали ничего никому не говорить!
– Нет, - не уверенно ответила Шари.
– Ты сказала!
– А что мне оставалось делать? У него предписание подвергнуть аресту свидетелей убийства тана Мистара, сокрывших важные сведения. И он угрожал Матео и Джено!
– Он обманул тебя и ты выдала Кайрин, - упоминание воздыхателя никак не тронуло Аяш.
– Я сказала только, что убийца затащил её в шатер. А когда мы пришли, Кайрин лежала на ковре и платье её было смято. И мы по-могли её смыть кровь и привели в порядок.
– Это более чем достаточно.