Кукла и ее хозяин
Шрифт:
— А оно того стоит? — тихо спросила она.
Следом гримерка плавно погрузилась в тишину — а вот внутри меня, наоборот, развернулась настоящая буря. Ее душа трепетала как раненая птица — билась, дергалась, словно просясь прочь. Глеба держать было проще, и я знал почему: он хочет жить и никогда в этом не сомневался. Она же уже на самом деле настроилась на другой исход.
— Если захочешь, я тебя отпущу, — сказал я, — но сначала подумай.
— О чем? — еще тише проговорила Ника. — Я же теперь просто кукла.
— Ну как зачем? — вмешался друг. — А запахи, цвета, вкусы! Сердце бьется, ты живешь, ты чувствуешь. Ну а что душа не на сохранении у тебя — так даже и лучше! Я бы сам так ее не сохранил, как он, — и довольно кивнул на меня.
— Ты ведь столько времени сопротивлялась ему, — я снова поймал ее взгляд, — не для того чтобы сейчас сдаться, верно?
Голубые глаза внезапно помутнели, и, смахнув выступившие слезы, девушка молча кивнула. Я же ощутил, как буря внутри меня начала постепенно успокаиваться.
— Жить классно, малышка, — добавил Глеб. — Не рекомендую отказываться от этого так легко. А я дважды умирал, так что в этом вопросе мне можно верить…
Ее губы растянула слабая улыбка.
— Тем более все самое лучшее в твоей жизни только начинается, — с ответной улыбкой заметил я.
«Себя имеешь в виду?» — мысленно уточнил друг.
Ну не тебя же.
В дверь неожиданно постучали.
— Госпожа Люберецкая, — с тревогой раздалось с той стороны, — у вас все в порядке?
— Да, в порядке, — отозвалась она, медленно приподнимаясь на кушетке, и уже гораздо увереннее добавила: — Теперь все в порядке.
Взгляд голубых глаз с теплотой замер на мне.
— Спасибо, — сказала Ника, — я этого никогда не забуду, — и, потянувшись вперед, мягко прижалась губами к моей щеке.
«Мы же еще увидимся?» — в ту же секунду прозвучал ее мелодичный голос в моей голове.
«Ты что правда надеялась отделаться от меня так легко?» — мысленно усмехнулся я.
«Конечно, нет, — следом усмехнулась и моя балерина. — Я же знаю, какой ты навязчивый…»
Когда я выходил из гримерки, ее душа устроилась внутри меня спокойно и умиротворенно, как котенок в новой корзинке.
Вдвоем мы покинули театра. Вечерняя темнота мигом окружила со всех сторон, словно готовясь поглотить нас в себе.
— Ну и как тебе там, не тесно? — вдруг поинтересовался Глеб, кивая мне на грудь.
— Слушай, — я повернулся к нему, — а тебя вообще не напрягает мысль, что, когда я умру, ты тоже умрешь?
— А я никогда и не думал, что тебя переживу, — беспечно отозвался он. — Всегда считал, что умру моложе тебя. Лив фаст, дай янг — и все-такое.
В принципе, да: без меня бы его «лив фаст» закончилось в четырнадцать лет. Слишком быстро, на мой вкус.
— Так что мы с тобой вместе по жизни, и только смерть разлучит
О да, это, конечно, самый главный довод.
— Кстати, насчет баб, — с иронией продолжил он. — И как будем ее делить? Может, по-братски? Душа уже у тебя, а тело мне…
— Размечтался, — усмехнулся я. — У меня на нее планы. На всю целиком. Так что облом тебе.
— Эх, вот так всегда, — друг притворно вздохнул. — Все счастливы, у всех все хорошо. У тебя уже две бабы, а Глеб один. Неудовлетворенный, обделенный, обломанный…
Вот же ты у меня бедняжечка.
— Знаю, как поднять тебе настроение, — сообщил я. — Когда у тебя там день рождения?
— А то ты не знаешь когда.
— И что я тебе подарил?
— Как обычно, фигню какую-то, — хмыкнул он.
— Что ж, в этот раз исправлюсь. Правда, немного позже праздника. Не находишь, что «Кукольному домику» нужен новый хозяин?
Глеб чуть не споткнулся на месте и, повернув голову, изумленно уставился на меня.
— В смысле — я?..
— Ты же хотел шанс.
К тому же так тебе легче будет смириться с мыслью, что у меня уже две женщины, а у тебя ни одной. Главное не преврати этот клуб в личный гарем.
— Ты просто лучший!.. — он аж растрогался. — Да я с этим домиком всю столицу на уши подниму! Только переименую сначала… И запомни: для друга всегда бесплатно!
Ага, как будто я собирался тебе платить.
Ep. 17. Самый популярный колдун столицы (I)
— Итак, наше новое название… — с пафосом объявил Глеб и потянул за кусок ткани, прятавший вывеску.
Рядом мелькнула парочка ярких вспышек, запечатлевая торжественный момент. Толпа журналистов, чиновников и просто дорогих гостей, пришедших на ре-открытие клуба, с любопытством уставилась на кусок алой ткани, который, сияя во все тридцать два, бодро сорвал новый хозяин бывшего «Кукольного домика». Еще несколько вспышек запечатлели сверкающее на солнце слово — «Артемида».
— Ну и как тебе название? — спросил Глеб пару дней назад, когда раздумывал над новым концептом.
— Да нормально, — не слишком впечатлился я.
— Это больше чем нормально, это гениально! — воодушевленно заявил мой полудурок. — Я долго думал. Это раньше тут были куклы безвольные, а сейчас пусть все знают, что тут киски! Но не называть же «Кошкин дом»…
Ну да, еще подумают, что здесь приют для животных.
— Поэтому назову «Артемидой» в честь богини охоты, — пояснил он, крутя в руке однажды купленный в Лукавых рядах медальон с изящным женским профилем. — Киски охотятся на тебя, ты охотишься на кисок. Все счастливы, клуб приносит мне деньги, я счастлив. Ну а раз я счастлив, то и ты счастлив, верно?