Кукловод: Реквием по Потрошителю
Шрифт:
Кукловод убил Тобираму 5 месяцев назад. И этого Итачи не мог простить Акасуне Сасори.
Итачи получил анонимный звонок от неопределённого номера несколько дней назад с искаженным программой голосом, который быстро протараторил информацию о Мастере, его новом борделе с бабочками-однодневками и что, возможно, он появится в нем такого-то числа.
После тщательной проверки и долгих полемических дискуссий Итачи и Хаширама пришли к консенсусу: они лично отправятся в клуб под видом клиентов, чтобы проверить информацию. Даже если это окажется
Итачи был готов увидеть все, что угодно, но не Рейко на сцене в виде разыгрываемого лота. Хаширама подавился шампанским и согнулся над столом, пытаясь откашляться. А вот Учиха отреагировал куда спокойнее. Впав в состояние шока, он мог только слушать выкрикиваемую сумму и смотреть на обнаженную беззащитную Рейко, потупившую взгляд куда-то в сторону, с сжатыми губами и угрюмо сведенными бровями. Он и сам не понял, как поднял треклятую табличку и выкрикнул нереальную сумму, которую и в руках-то, пожалуй, никогда не держал.
Рейко, услышав его голос и несомненно узнав, побледнела, точно выбеленная кость. Казалось, еще чуть-чуть и она упадет на колени, сжавшись в комочек нервов.
— Господа! Страсти накалились не на шутку! — наконец вернул самообладание ведущий и щелкнул пальцами. — Два миллиона раз, два миллиона два. Два миллиона т…
— Четыре миллиона, — со скромной отчужденностью проговорил приземистый мужчина. Вышел он не из-за стола, а из парадного входа, и тем не менее подключился к торгам немедля. Скрестил за спиной руки в замочек и добавил так же сдержанно: — Такова воля хозяина.
Кодовое слово повлияло на ведущего со скоростью колибри. Он быстро, как скороговорку, протараторил:
— Четыре миллиона раз, два, три, продано!
Оглушенная скупыми, но звонкими аплодисментами, предназначенными для победителя, Рейко не заметила, как её руки просунули в лямки платья и вывели со сцены. Она боялась поднять взгляд, смотрела в пол на столики и вычищенную до лоска обувь. На глаза легла бархатная повязка, защекотав покрывшийся волнительной испариной лоб. Ступеньки росли под ногами и Рейко то и дело спотыкалась, удерживаемая чужими цепкими руками.
Но они закончились, как и закончился долгий путь по скрипучему паркету. Руки исчезли, подарив призрачное ощущение свободы. Легкий ветерок укусил за голые лодыжки — Рей дернулась вперед и медленно стянула повязку.
Красная комната, будто освещали её не электрические лампы, а налитая в них кровь, уходила вглубь к арке, где располагалась большая кровать в форме сердца, смотрящаяся в подобном месте глупо и нелепо. Мертвым свирепым охранником ложа служила шкура скалящегося бурого медведя, чья морда устрашающе смотрела на полицейскую. Воздух пропитался смесью восточных ароматов, дорогих сигар, латекса и запаха спаривающихся тел. Настоящий аромат грязного секса.
Сзади раздался щелчок и тихая поступь. Мучительно медленно приближался некто, кого Акияма молила про себя остановиться. Идея выступить бабочкой-залетчицей вселяла отвращение и страх с каждой минутой.
Шаги прекратились, сзади кто-то тяжело вдохнул, словно хищник оценивал аромат страха своей жертвы, и выдохнул, обдав затылок горячим дыханием. Рейко казалось, что за спиной у неё стоит настоящий свирепый зверь, намного опаснее и страшнее того, что лежит в её ногах.
По обнаженным плечам пробежались нежные холеные пальцы и забарабанили по похолодевшей коже как по музыкальному инструменту. Рейко дернулась вперед, но её удержали на месте, буквально пришпорив к полу. И, убедившись, что она оставила попытки отстраниться, некто щелкнул пальцами с обеих сторон от её ушей так, что щелчки один за другим больно отдавались ударами в висках.
— Слышишь, совсем как тиканье часов? Тик-так, тик-так. — Рейко не могла понять знаком ли ей этот голос, он шелестел как листья на ветру. Казалось бы, после пережитого ужаса она должна помнить голос Мастера, как худший свой кошмар, но сейчас она судорожно пыталась ухватиться за эти грубые, скучающие нотки глубокого баритона, но они ускользали, как шелк из пальцев.
Мужчина вытянул руку, щелкнув карманными часами, раздражающе тикающими, показывающими как быстро ускользает время.
— Сейчас 23:05. В 23: 20 я изнасилую тебя, а ровно в 00:00 убью. У тебя есть 15 минут форы, чтобы убежать из-под оружия охотника, зверек.
Акияма не выдержала, отпрыгнула назад, резко обернувшись, едва удержав равновесие, и затрепетала всем телом. Стоящий перед ней мужчина в красно-черной маске был не кем иным, как Мастером. Если до этого она и сомневалась, то ненавистное ласковое и колючее «зверек» развеяло все сомнения.
Мастер, по-скромному одетый во все черное, чуть склонив голову, смотрел на циферблат часов, щелкнул крышкой и спрятал их во внутренний карман пиджака.
— Я вывешу твое тело на всеобщее обозрение специально для группы кротов, которая проникла сегодня сюда. Для детектива Учихи Итачи в первую очередь, или с кем ты сегодня пришла, впрочем, не имеет значения.
— Я…я… я одна, я не знала, что вы…мне просто были нужны деньги, — вибрирующе-скулящим голосом затараторила Рейко, сбиваясь на каждом слове.
Мастер многозначительно закрутил пальцами у уха, имитируя снимаемую лапшу, которая не успела даже зацепиться её глупыми попытками. Пятясь назад, Акияма споткнулась о голову медведя и рухнула на резко пахнущий жесткий мех шкуры, расставив ноги. Мастер лихо подцепил со стены топор из всей богатой коллекции оружия и замахнулся. Лезвие обрушилось рядом с вовремя перевернувшейся Рейко, тут же подскочившей и бросившейся на выход.
Топор просвистел над головой, Рейко пригнулась, но, вытянувшись, оказалась прижатой к двери, рукоятка топора давила на горло, заставляя жалобно хрипеть. Черно-красная маска приблизилась вплотную, так что Рей слышала свистящее дыхание под ней.