Куколка
Шрифт:
В:Собственноручно повесился милях в трех от места, где вы расстались.
О:Я не знала.
В:Больше нечего сказать?
О:Да простит ему Господь Иисус его грехи.
В:Избавь от твоих молений. Так говоришь, не знала?
О:Последний раз я видела его живым.
В:В Бидефорде вы с Джонсом расстались. Он не писал, не приезжал?
О:Нет.
В:Никаких
О:Лишь от Клейборн.
В:Вот как? Она присягнула, что не знает твоего местонахожденья.
О:Значит, соврала. Прислала Еркулеса Живодера, громилу, что числится ее лакеем.
В:Запишите — «Геркулеса». Когда он приезжал?
О:В конце июня.
В:И что сей силач? Пытался тебя увезти?
О:Да, но я завопила, и Джон кулаком сшиб его с ног. Брат Уордли, кто знает грамоте, отписал Клейборн — мол, я все рассказала, и она беды не оберется, ежели со мной что случится.
В:И та угомонилась?
О:Да.
В:Что ж, муженек твой дал маху с женой, но кулаками Бог его не обидел. Где он работает?
О:Шабашничает с моим дядей. Кует каминные решетки и задники, а отец, ведь он столяр, пристраивает полки. Любому сделают на совесть. Да только из-за нашей веры заказов мало.
В:Значит, бедствуете?
О:Нам хватает. По нашему закону мирские блага принадлежат всем, кто верит, и мы делимся друг с другом.
В:Вот что, голуба, теперь давай-ка подробнейшим образом об твоей роли в апрельском представленье. Когда его сиятельство впервые появились у Клейборн?
О:Где-то в начале месяца, числа не помню.
В:До той поры ты нигде и никак с ними не встречалась?
О:Нет. Его привел лорд В.
В:Ты знала, кто перед тобой?
О:Тогда — нет. Но вскоре узнала.
В:Как?
О:Клейборн об нем расспрашивала, а после поведала, кто он такой.
В:Что еще сказала?
О:Мол, надо ощипать гуська, не упусти.
В:Хорошо ль порезвилась с его сиятельством?
О:Ничего не было.
В:Как так — не было?
О:В комнате я его обняла, но он разъял мои руки, сказав, что сие без толку. Дескать, он пошел со мной, чтоб не срамиться перед лордом В., и хорошо оплатит мое молчанье.
В:Ужель
О:Нет.
В:Ты удивилась?
О:Подобное не редкость.
В:Вот как?
О:Да. Правда, мало кто сознавался, не сделав попытки. Но все платили за молчанье и восхваленье их удали.
В:Даже так?
О:В гостиную все сходили героями. Мы потакали, раз сие на пользу нашим кошелькам, но меж собою говорили: языком-то берет, а к делу не льнет. Думаю, так оно не только в борделе.
В:Оставь при себе ваши похабные остроты.
О:Неправда, что ль?
В:Будет! Стало быть, его сиятельство не захотели то ль не смогли. Что дальше?
О:Вел он себя учтиво, сказал, что лорд В. меня хвалил. Расспрашивал об жизни во грехе и нравится ль мое занятье.
В:Как они держались: раскованно иль смущенно?
О:Как несмышленыш. Я позвала его лечь рядом, но он отказался. Потом все-таки присел в изножье кровати и кое-что об себе рассказал. Дескать, он никогда не был с женщиной и шибко страдает, ибо немочь свою вынужден скрывать от друзей и родных, кто за отказ от выгодных партий крепко пеняет младшему сыну, не имеющему радужной будущности. Казалось, он в безграничном отчаянье и прячет лицо, стыдясь, что своим горем может поделиться только со шлюхой.
В:Что ты ответила?
О:Как могла утешала — дескать, какие его годы, мол, знавала я ущербных, кто нынче в полной силе, надо б и нам попробовать, но он ни в какую. Потом соскочил с кровати и вспылил, когда я позвала обратно, — мол, оставь меня, прилипала! — но тотчас рассыпался в извиненьях: мол, я ни при чем, то он как мраморный статуй, от поцелуев моих не растает, ну и всякое прочее. Вот ежели б, говорит, ты набралась терпенья, через пару деньков я б сделал новый заход, а то нынче в чужом месте с незнакомой дамой шибко переволновался, но зато уж вполне уверился в твоих прелестях, хоть их не отведал. Вот и все.
В:Об новой встрече условились?
О:Да.
В:Деньги ты получила?
О:Уходя, он бросил две-три гинеи на мою кровать.
В:Скажи-ка, ведь подобные расспросы и комплименты редки среди распутников?
О:Нет.
В:Не чаще ль ублаженный клиент молча уходит?
О:Были и такие, но большинство искали удовольствия в нашем обществе. По части бесед заведенье Клейборн слыло лучшим в столице. Косноязычных — в гостиной иль постели — мадам не брала.