Купеческая дочь
Шрифт:
Вдруг классная дама замолчала.
– Софья Ефимовна, вы окончили доклад? – слегка удивленно спросила директор.
– Если это мои – руки пообрываю, - тихо сказала женщина.
Несколько человек, которые сидели рядом с докладчиком, едва заметно засмеялись. Не обращая внимания на улыбки окружающих, классная дама сказала:
– В соседний класс горящий бумажный голубь залетел, пойду выяснять, кто это натворил.
Войдя в класс и затушив догорающего бумажного голубя, Софья Ефимовна вышла в коридор
– Девочки, вроде, здание не горит, может быть, нам лучше домой пойти? – спросила Алла подруг, - Мы этого голубя не найдем.
– А вдруг уже что-то загорелось, а мы не знаем? – переспросила Лариса, - Так потушим и быстренько уйдем, а так, если что, нас в этот же день исключат.
– Не узнают, что это мы, и не исключат, - сказала Алла.
– А ты уверена, что нас сторож не видел? – спросила Тоня, - Может быть, он нас заметил и, когда его спросят, скажет, что мы заходили в гимназию. И все, больше ни в одну гимназию города никогда не возьмут.
Вдруг увидев в коридоре свою классную даму с куском обгорелой бумаги в руке, Тоня и обрадовалась, что пожар не произошел, и испугалась, не предчувствуя ничего хорошего.
– Четыре года назад за такое вас бы прямо здесь, в гимназии, розгами выдрали, - сказала классная дама, - Сейчас, к сожалению, нельзя, устав гимназий сменился. Пойдемте в класс.
Не надеясь ни на что хорошее, Тоня вместе с подругами пошли за Софьей Ефимовной.
– Протянули руки, - сказала женщина, взяв в руки линейку.
– Софья Ефимовна, вы же только что сказали, что нельзя, новый устав, - удивилась Лариса.
– Нельзя выпороть вас как положено, пусть родители этим занимаются, - сказала классная дама, - А остальное можно.
Вытирая слезы, Тоня вдруг вспомнила сегодняшние слова отца и окончательно испугалась.
«Вот этот случай папа точно не простит», - подумала девочка, - «Знать бы, что сейчас будет, отчислят или нет…»
На какое-то время приостановленный педсовет продолжился выступлением классной дамы второго класса. Вдруг дверь кабинета открылась и в него вошла Софья Ефимовна вместе с тремя ученицами.
– Вот эти девицы, как только что сами признались, сделали бумажного голубя, подожгли его и запустили с чердака, - сказала женщина, - Считаю необходимым поставить вопрос об их отчислении. Кто знает, что может прийти в голову девицам в следующий раз? Где гарантия того, что мы однажды не сгорим по их милости?
– Вы зачем это сделали? – спросила директор девочек.
– Баловались, - полушепотом ответила Лариса.
– Софья Ефимовна, отведите девочек в класс и возвращайтесь, - сказала директор.
После ухода классной дамы, оставшись в классе одни, девочки долго молчали. Тишину прервала
– И ведь это, в любом случае, только начало… Дома будет самое интересное…
– Может быть, нас не отчислят, - с надеждой сказала Тоня, - Я так хотела учиться…
– Может быть, и не отчислят, но родителей точно вызовут, - ответила Лариса, - Савка опять будет смеяться, ведь у него все обошлось, голубь улетел в сторону от здания, потом упал на землю и ничего не было, ничего не загорелось. А у нас вечно все не так получается…
Не зная, что можно ответить, Тоня промолчала.
– Софья Ефимовна, вы ведь для красного словца про отчисление сейчас сказали? – спросила директор классную даму, - Чтобы учениц приструнить?
– В принципе, да, - ответила женщина.
– Тогда решите этот вопрос вместе с Дарьей Кирилловной и родителями девочек после педсовета, - сказала директор.
Просидев еще около часа в классе, Тоня вдруг увидела, что к ним пришла классная дама и инспектриса.
– Бессовестный народ! – с порога начала возмущаться Дарья Кирилловна, - Сколько лет здесь работаю, вы первые, кто горящую бумагу с чердака кидает! Пожалела, значит, вас Софья Ефимовна, поставила приличные отметки по поведению, нет, все вам без толку, не понимаете к себе хорошего отношения, хоть кол на голове теши! Я очень надеюсь, что сегодня дома родители так отреагируют на ваш проступок, как хочет отреагировать что я, что Софья Ефимовна, но сдерживается. Будете стоять в классе, пока за вами родители не придут, садиться не разрешаю.
Отстояв в классе еще часа два, изредка поглядывая на классную даму, которая сидела с книгой, Тоня увидела, что в класс входит Дарья Кирилловна.
– Софья Ефимовна, пойдемте. Скажете родителям про голубя, про то, что исправили им оценки по поведению на двойки.
Когда шаги затихли вдалеке, Тоня спросила подруг:
– Исправили оценки по поведению на двойки и оставили нас на учебе или отчислили?
– Хоть так, хоть так может быть, - ответила Алла, - Я никакому варианту не удивлюсь.
Еще через полчаса к дочери пришел Степан Аристархович. Взяв девочку за руку и выйдя из гимназии, мужчина сказал:
– Молодец, дочка, правильные выводы сделала из нашего сегодняшнего разговора, все на словах сразу поняла.
Посмотрев на Тоню, которая не поняла иронию отца, Степан Аристархович добавил:
– Как я сказал днем, что с тобой разговаривать бесполезно, ты ничего не понимаешь, так и убедился в этом полчаса назад. Тебе классная дама и без того завысила оценку, не стала ставить двойку по поведению за первую же четверть, а ты даже эту доброту не оценила, пожар чуть было ни устроила…