Куриный художник

Фарбажевич Игорь Давыдович

– Тогда ответь мне, - продолжал мэр, - почему вчера на прогулке я видел галлюцинации?..

– Гм, - нахмурился Филин, усаживаясь в кресло.
– Это интересно!.. Расскажите подробней.

– Вчера надо мной пролетела, кто бы ты думал?
– коза!

– Не может быть!
– поразился доктор, хотя не раз и сам видел её над городом.

– Я тоже так решил, - сказал мэр.
– Но сколько не протирал глаза, коза не исчезала!.. Это ужасно, доктор!

– Вы здоровы, ваша светлость, - успокоил его Филин.
– Это не болезнь, это - сон!

–

Значит, я сплю?!..
– удивился мэр.
– Но я не желаю видеть сны среди дня!
– разгневался он.
– Днем у меня много других дел! В конце концов, я на государственной службе!

– Это легко поправить, ваша милость.

– Так поправь же, голубчик!
– попросил мэр.

– Для этого, ух-ух, мне необходимо быть все время с вами.

– Так будь!..
– приказал мэр.

– Это невозможно, - улыбнулся доктор.
– У меня - клиника, больные, лечение, операции, прививки... Однако, конечно, ваше здоровье важнее...

На следующий же день доктор Филин стал личным врачом мэра. Он ограничил его прогулки, запер в кабинете, занавесил окно плотными шторами и приставил двух дюжих санитаров. Они должны были никого не пускать в кабинет: ни горожан, ни летающих коз.

На Правлении мэрии Филин сидел рядом с мэром, прерывая все острые вопросы, дабы не расстраивать его, затем стал осторожно давать свои советы, глубоко вникая во все дела, и вскоре в городе его за глаза стали называть "секретарем".

Секретарь Филимон стал наводить новый порядок от имени мэра. И вот однажды осенним вечером за художником Кристофером прибыл белый экипаж из черной лечебницы.

Потрясенный Тофер, выслушав взволнованный рассказ зеленщицы, воскликнул:

– Вот откуда этот запах карболки!

– Берегись его, мой мальчик!
– предупредила бабушка Божена.
– Он очень хитер и опасен, этот господин Филимон!

– Но разве он - не моя картина?!
– удивился Тофер.
– Неужели он сильнее меня?!

– Теперь у него - своя судьба! Ты дал ему жизнь, а уж как он по ней пойдет - не знает никто!.. Даже ты.

Скрипнула входная дверь, и в комнату, тяжело ковыляя, ввалилась Авис Беатитудо.

– Ты?!..
– удивился Тофер.

– Я, дорогой, я!
– сладким с хрипотцой голосом сказала она.
– Насилу нашла эту развалюху... Спасибо, Филин подсказал...
– Она обвела всех значительным взглядом.
– И вижу, что успела вовремя! Здесь уж как будто собрались праздновать победу?.. Но я не отдам тебя никому! Ты - мой, а я твоя!

– Кто это?
– спросила Тофера бабушка Божена.
– Что-то не припомню у тебя такой картины.

– Я - Птица Счастья!
– важно сказала она.
– А по-латыни: АВИА БЕЙТИТУДА! Но тебе не понять, старуха!

– Как?!..
– бабушка Божена посмотрела на всех.
– Еще одна?!

– Что значит, "еще одна"?
– недовольно прохрипела жирная курица.
– Я и есть единственная и настоящая!

– Нисколько не похожа!
– сказала зеленщица.

– А если ты - та, - добавила

Коза, - тогда что же с тобой случилось?! Взгляни на себя!

– Что?!..
– испугалась Птица, ощупывая свои перья, - Что случилось, я спрашиваю?!!

– Твои перья лоснятся от жира, а крылья - топорщатся, как у старой мельницы! А ведь совсем недавно, если помнишь, ты была прекрасной птицей и прилетала к нам на крышу. А некогда мы жили рядом, рама к раме, и по ночам, когда все спали, ты звала меня в свое синее небо! И научила летать!

– Я?!..
– ужасно удивилась Авис Беатитудо.
– Врешь, рогатая! Мое детство прошло в теплом курятнике, а не в этом сарае! А какие важные птицы жили со мной! Не чета тебе! Нацепила, дура, крылья - и небо ей подавай! Брызгая слюной, она заорала: - Да в рамку вас всех! А лучше - в зоопарк! И летать я никого не учила! Потому что крылья нужны не для полета, а для красоты!

– Ну, вот что, - нахмурилась бабушка Божена.
– Пошумела, а теперь кыш отсюда!

– Еще чего!
– возмутилась Авис Беатитудо.
– Гнать?! Меня?! Птицу Счастья?!!! Смотри, старуха! Я научу вас бояться!

– Ха-ха-ха!
– громко рассмеялась Нелли.
– Какая же ты после этого Птица Счастья? Ведь бояться счастья - глупо.

– Ишь, умная выискалась!
– сказала со злостью Курица.
– Тогда почему счастливых - наперечет, когда счастливчиками хотят быть все?! Да потому что - боятся!

– Чего?!
– удивилась Нелли.

– Не привык ещё народ к счастью! Не знает, с чем его едят! Вот и боится его! То есть - меня! Думать надо! Голова есть?

– Врешь, мерзкая!
– строго сказала бабушка Божена.
– Я и без тебя была счастлива в своей жизни! И он тоже!
– Она кивнула на Тофера, который, как казалось, безучастно наблюдал эту сцену.
– Да, знал он и холодную ночь, и голодное утро! Да, у него мерзли пальцы и краски! Но все равно он был счастлив!..

– Ой, не могу!
– хрипло расхохоталась Курица.
– Радоваться жизни на пустой желудок? Чушь! Убогое вранье! То есть - вранье убогих! Счастье - это золото и власть, ясно?

Бабушка Божена подошла к Тоферу и посмотрела ему в глаза:

– Ну-ка, скажи ей, что действительно был самым счастливым человеком на свете!

Тофер хотел было ответить, но Авис Беатитудо опередила его:

– Ни слова, Тофи!.. Я не дам тебя в обиду!

– Чего же ты молчишь?!
– недоуменно обернулась к нему Нелли.
– Ответь ей!..

Но Тофер не отвечал.

– Да ведь она околдовала его!
– в отчаяньи воскликнула Нелли.
– Ее нужно посадить на цепь! В железную клетку! И держать под замком!..

– Ах, какие фантазии!
– насмешливо ответила Курица.
– Птицу Счастья и на цепь!

– Самозванка!
– сказала ей Коза.
– Чудище в перьях!

– Ах, вот вы как?!
– спрятала улыбку Авис Беатитудо. Ее глаза недобро глядели на всех.
– Уж вас я заставлю пострадать!.. Уж вы у меня пому-чаетесь!.. Уж вы узнаете, что есть лихо!..