Кыпчаки в истории средневекового Казахстана
Шрифт:
Расселение кыпчаков в XI в.
Кыпчаки, постепенно освобождаясь из-под власти кимаков, распространяли свои владения на запад и юго-запад, занимая помимо степей Центрального Казахстана и районы к северу от Аральского моря. К концу XI в. они вплотную подходят к северо-восточным границам Хорезма на Сырдарье. Впервые о появлении кыпчаков на границах этого государства сообщает Бейхаки при описании событий 1030 г., когда хорезмшах Алтунташ (1017–1032) отказался возвратиться во двор Махмуда Газневийского, мотивируя свой отказ в письменном виде, между прочим следующим: «А кроме того, вчера вечером пришло письмо от ходжи Ахмеда сына Абд-ас-Самада кедхудая, что кечаты, джиграк и хифчак волнуются… как бы не случилось беды» [642] . Как видим, хорезмшаху Алтунташу приходилось отражать набеги соседних кочевых племён, которые просачивались даже в пределы Хорезма, где они поступали на службу к тем же хорезмшахам. О присутствии кыпчакских племён в середине XI в. в Хорезме говорят строки из «Истории Масуда»: «Харун тоже выступил, возвратился в Хорезм и ещё ревностней начал готовиться к походу. Со всех сторон к нему стекались люди (племена кечат, джиграк и кыпчак), получилось большое войско» [643] .
642
Абу-л-Фазл-Бейхаки.
643
Там же. С. 602.
Более подробную картину расселения кыпчаков в XI в. можно представить из труда Махмуда Кашгарского.
На юге кыпчаки вышли вплотную к Таразу. Согласно Махмуду Кашгарскому, «Кенджак Сангир — город вблизи Тараза. Это пограничная крепость кыпчаков» [647] . О длительном хозяйствовании кыпчаков на юге в соседстве с карлуками говорят также известия Махмуда: «Булак — тюркское племя. Они были в подчинении у кыпчаков, но затем спаслись благодаря помощи Аллаха и теперь они называются алка-булак» [648] .
647
МК. Стамбул. Т. 1. 1915. С. 299; Там же. Ташкент. Т. 1. 1960. С. 444.
648
Там же. С. 317; Там же. С. 360.
О том, что булаки входили в карлукский союз, фиксирует Шараф ал-Марвази, согласно которому карлуки состояли из девяти групп, в том числе «три чигиль… одна тухси, одна булак» [649] . Заметка Кашгарского, служит отголоском каких-то военных столкновений карлуков с кыпчаками задолго до жизни Махмуда.
Восточные рубежи продолжали проходить по Иртышу, так как на карте Кашгарского левый берег реки обозначен как местообитание йемеков, о которых он писал: «Йемеки — тюркское племя. А он у нас кыпчакский род» [650] .
649
Шараф ал-Заман Тахир Марвази. Глава о тюрках // Тр. Сектора востоковед. АН К азССР. Алма-Ата, 1959. Т. L С. 213.
650
МК. Стамбул. 1915. Т. 1. С. 71.
О западных границах кыпчаков дают представление следующие слова Кашгарского: «Итиль — название реки в стране кыпчаков» [651] . Район Аральского моря отмечен на его карте как «обиталище огузов и кыпчаков» [652] .
Таким образом, во второй половине XI в. огромная территория от Иртыша на востоке до Волги на западе была занята кыпчакскими племенами. Проникли кыпчаки и на Мангышлакский полуостров. В пользу такого мнения говорит карта Махмуда Кашгарского, на которой на восточном берегу Каспия отмечено поселение кыпчаков [653] . В источнике говорится, что в 1065 г. сельджукский султан Алп-Арслан из Хорезма совершил поход на Мангышлак. «Этот поход был направлен против Кифшата и Джази. Алп-Арслан осадил Кифшата, засевшего в крепости Мангышлак» [654] .
651
Там же. Тошкент. Т. 1. С. 103.
652
МК. Т. 1. 1960. С. 60.
653
МК. Т. 1. 1960. С. 60; См.: Советская тюркология. 1972. № 1.
654
МИТТ. Т. 1. С. 467.
Как пишет С. Агаджанов, «скорее всего здесь мы имеем дело не с именами собственными, а со своеобразной этнонимической персонификацией. В пользу такого мнения говорит и то обстоятельство, что в труде Сабита ибн ал-Джуази в рассказе о походе 1065 г. упоминаются «кыфчак и туркмен»» [655] . Согласно исследованию того же учёного имя Джази соответствует племенному названию языр [656] .
Следовательно, источники информируют нас о том, что в XI в. Мангышлак был населён кыпчаками, проживавшими совместно с племенами язырской группы, где им приходилось отстаивать свои земли от Сельджукидов Хорасана. Однако власть сельджукидов над кыпчаками Мангышлака и язырами Прибалхашья была недостаточно прочной [657] . Кочевые племена этой области были достаточно могущественны, чтобы, в свою очередь, совершать набеги на Хорезм и другие среднеазиатские районы, Ибн ал-Асир указывал, что во главе тюрков Мангышлака (а это были несомненно, племена кыпчакского объединения) стоял могущественный царь, который в 1096 г. двинулся походом на Хорезм. Поход был настолько грозный, что тогдашний наместник Хорезма Кутб ад-дин Мухаммед ибн Ануштегин обратился за помощью к Санджару и только вместе с ним прогнал этих тюрков, которые бежали на Мангышлак.
655
Агаджанов С.Г. Очерки истории… С. 246.
656
Там же.
657
Там же.
Важным доказательством пребывания кыпчаков в районе Южного Мангышлака и юго-восточнее в центре этнической территории туркмен служит топонимика. Так, во времена Надиршаха и даже в начале XIX в. степь к югу от Мангышлака до р. Чандыр называлась Дешт-и Кыпчак [659] .
Таким образом, Махмуд Кашгарский даёт нам
659
МИТТ. Т. 2. М.; Л., 1938. С. 117, 130–132, 161.
660
Агаджанов С.Г. Указ. раб. С. 162.
661
МК. Т. 1. G. 389; Там же. Т. 10. С. 9.
663
ПСРЛ. Т. 1. С. 389; Там же. Т. 10. С. 9.
664
Гарипов Т.М. Махмуд Кашгари и кыпчакские языки Урало-Цоволжья // Советская тюркология. 1972. № 1. Баку. С. 48.
Как видим, кыпчаки в XI в. расширили свои владения как на западе, так и на юге. Но если дальше к югу и юго-западу они не могли продвинуться, ибо на их пути стояло сильное хорезмийское государство, то к западу после падения государства сырдарьинских ябгу путь был открыт. В середине XI в. кыпчаки перешли Волгу и в 1054 г. под именем половцев уже появились в русских летописях [665] . Недаром Махмуд Кашгарский писал, что у границ Рума (Византии) живут печенеги, а рядом с ними к востоку — кыпчаки [666] .
665
ПСРЛ.Т. 1. Стб. 162; Там же. Т. 2. Стб. 151.
666
МК. т. 1. Тошкент. С. 64.
К вопросу о миграции племён в первой половине XII в.
Стремительное расширение пределов кыпчакских владений объясняется совокупностью внутренних и внешних причин. Внутренние причины были обусловлены ростом поголовья скота, признаки, которого можно обнаружить в показаниях Гардизи, Марвази и анонима X в. В этот же период продолжался бурный рост присырдарьинских городов, которые увеличили интенсивную торговлю со степными племенами. Именно на этот период падают сообщения о функционировании караванных маршрутов в глубь кыпчакских степей. Как следствие этого в кыпчакской среде наблюдался быстрый рост товарности скотоводства и неизбежное стремление к расширению пастбищ, которое происходило у кыпчаков даже более бурно, чем, например, у огузов, из-за отсутствия в их среде сильных земледельческо-оседлых традиций. Это стремление к расширению пастбищ, а также желание кыпчакской знати непосредственно участвовать в торговых делах без посредников привело к столкновению с державой сырдарьинских ябгу, преграждавших им путь на рынки Средней Азии на юге и к городам Причерноморья и Руси на запад.
Была и другая, внешняя, причина для передвижения кыпчакских племён, хотя и в этом случае основой оставалось увеличение населения и поголовья скота, что неминуемо вело за собой освоение новых пастбищ. К. Маркс по этому поводу писал: «…давление избытка населения на производительные силы заставляло варваров с плоскогорий Азии вторгаться в древние культурные государства… То были пастушеские племена, охотники и воины: их способ производства требовал обширного пространства земли для каждого отдельного индивидуума… Поэтому избыточное население было вынуждено пускаться в те великие сказочные странствия…» [667] .
667
Маркс К. Соч. Т. 9. С. 278–279.
В истории древних кочевников Азии уже не раз были такие передвижения, вспомним хотя бы «великое переселение народов». И в XI в. мы имеем пример того «сказочного странствия», когда на территории Центральной и Средней Азии произошли события, имевшие важное значение для жизни племён кыпчакского объединения и других кочевников и вследствие этого вынужденных включиться в ту цепь миграции, сообщение о которой нам доносят различные источники.
Наиболее подробно о последовательной миграции народов с востока на запад говорит Шараф ал-Заман ал-Марвази: «Среди них есть группа (людей), которые называются кун, они прибыли из земли Китай, боясь китайского хана. Они были несторианскими христианами. Свои пастбища они покинули из-за нехватки земель… Из их числа был Акинджи ибн Кочкар Хорезмшах. Их преследовал народ по имени кай. Они многочисленнее и сильнее их. Они прогнали их с этих Иновых) пастбищ. Затем они (куны) пошли на земли шаров, а шары ушли в землю туркмен. Туркмены переместились на восточные земли гузов, а гузы переместились в земли печенегов поблизости от берегов Армянского (Чёрного) моря» [668] . Коротко запишем порядок племён, участвовавших в передвижении, следующим образом: Кай — куны — шары — туркмены — печенеги. Если более внимательно проанализировать эту цепь миграции, то можно сделать вывод: переселение начали куны, бежавшие от Китай-хана, т.е. от киданьского императора, в другое место в поисках пастбищ. Только после обоснования на новых землях куны подверглись нападению более могущественного племени по имени каи. Согнанные с новых земель, куны устремились на западных соседей из племени шары, которые, в свою очередь, сдвинули с насиженных мест туркмен, ушедших в земли огузов, которые передвинулись в области, населённые печенегами.
668
Minorsky V. Sharaf al-Zaman Tahir Marvazi. Р. 18.