Леди и некромант. Тени прошлого
Шрифт:
– Я красивая?
– она осторожно поднесла зеркало к лицу, и змеи зашевелились, потянулись, каждая норовила разглядеть собственное отражение.
– Ты же видишь, - Ричард старался говорить спокойно.
Уж лучше бы он в логово костожора сунулся, при толике везения был бы шанс. А виперы... что он про них знает? Женщины со змеиными волосами... ядовиты... причем по-разному. Яд одних способен парализовать жертву. Других - дарит медленную смерть... третьих...
Так, это все не так важно...
Виперы вполне
К магии не восприимчивы.
К тому же, если верить сказкам, шкура их лишь похожа на тонкую человеческую кожу, а на деле способна выдержать удар сабли... и не только сабли.
– Ты меня убить хочешь?
– випера отвлеклась от зеркала.
– Вряд ли у меня получится, - не стал кривить душой Ричард.
– Не получится.
Она заправила змейку за ухо.
– Но ты все равно хочешь меня убить?
– Не то, чтобы хочу... ты ведь сама... убьешь меня.
– Зачем?
Интересный вопрос... а и вправду, зачем?
...виперы селились в тихих влажных местах, предпочитая удаленные пещеры. И если так, то люди им были без надобности?
– Ты мне скажи...
– Ричард нашел в кармане бусину на веревочке, из которой когда-то собирался сделать амулет, да что-то руки не дошли. Он вытащил эту бусину и протянул випере.
– Держи. Будет еще лучше...
...ее одеяния - вовсе не одежда, а складки плоти...
– Я не голодна, - она бусину приняла и наклонилась.
– Повесь. Не бойся. Они не тронут тебя... ты вежливый. Забавный. Остальные кричат... бросаются... всяким. Больно хотят делать. Я не люблю, когда больно... люди такие... невежливые.
Прикасаться к змеям было не то, чтобы противно, скорее страшно. Все же трогать живых змей - не самая лучшая идея.
Но укусить его не укусили.
А кожа виперы на ощупь была теплой и слегка шершавой.
– Они боялись.
– Я тоже боялась. Раньше. Давно. Я была слабой и пряталась. Теперь я сильная.
– Верю.
Странный разговор. И еще более странно, что Ричард в состоянии его продолжать.
– Что ты ищешь?
– спросила випера и по губам ее скользнул раздвоенный язычок.
– Вот это, - Ричард извлек монеты.
– Или то, что на них похоже...
...она говорит на старом языке и... и быть может, это ничего не значит. А может, випера стара, старше любого живого существа, с которым Ричарду приходилось иметь дело.
Ее змеи вытянулись.
Опутали запястье Ричарда.
Лизнули пальцы.
Коснулись золотых монет. И заключенное в них заклятье дрогнуло, отзываясь на чужую просьбу. Випера смежила веки.
...чешуя на щеках.
И на шее... на шее крупнее, а на лице мелкая и плотная, чешуйки смыкаются так, что кажутся гладкою поверхностью...
–
– Я знаю, где оно лежит... это было раньше... я только перестала прятаться ото всех... я свила гнездо... а он пришел и сказал, что не станет убивать меня. Он мог.
Змеи раздраженно зашипели.
Если хоть одна вопьется, то...
– Ты боишься?
– випера вперилась в Ричарда взглядом.
– Боюсь, конечно.
– Но ты не бежишь?
– Куда мне бежать.
– И не пытаешься меня убить.
– Говорю же, вряд ли выйдет...
– Ты не такой... тот... он был злым... он убил моих сестер... я старшей была, да... и трижды сменила шкуру... но он мог бы убить меня... он, не ты... он всех... и мою мать... а она давно жила... очень давно... он сказал, что сделал за меня мою работу... и бросил мне корзину дохлой рыбы... я не ем дохлую...
– пожаловалась випера.
– А потом ушел... оставил свою вещь и ушел. Я тоже хотела. Но оказалось, он сделал так, что я не могу оставить ту нору.
Змеи взвились над ее головой, а складки хитона заволновались.
– Если ты заберешь ее, будет хорошо... там слишком сухо стало. И мои кладки не выживают.
– Мне жаль.
– Скажи, - прозвучал в голове голос Альера, - что ты не настолько обезумел, чтобы соваться в логово этой твари?
А у Ричарда есть выбор? С чего он решил, что монета будет в храме? Местный храм, в отличие от предыдущих, был хорошенько разграблен, там если что и осталось, то не золотое...
– Заберу, - пообещал Ричард и уточнил.
– Если ты не станешь меня убивать.
– Не стану.
Как-то вот... неубедительно прозвучало, право слово.
***
Альвийское дружелюбие - высокая кухня... все церемонно, изящно и не слишком-то съедобно. Как-то вот довелось мне побывать в одном сверхмодном ресторане и ощущения были сходные.
Дом со сводчатым потолком.
Белоснежные стены.
Белые же узоры.
Белые ковры и серебро.
Белые светящиеся камни на подставках из белого же камня, правда, не светящегося. Белые кресла, правда, больше похожие на переплетение стальных труб. И женщина в белых же одеяниях, которая так и не соизволила представиться.
Рядом с ней я чувствовала себя безродной замарашкой. Еще и вспотевшей.
– Присядь, дитя, - широким жестом альвийка указала на кресло.
– Меня зовут Нинадриэль Прекраснейшая...
Она замолчала, давая мне несколько мгновений на то, чтобы оценить имя, и я вежливо кивнула. Мне ли спорить? Прекраснейшая так прекраснейшая...
– Твое имя мне известно, - тонкая рука поднялась, и белопенные одежды скатились до локтя.
– И речь ныне пойдет не о нем...
Тихон молча устроился на полу.