Леди и некромант. Тени прошлого
Шрифт:
– Второй...
– Единственной, кто родит ему ребенка...
– жестко сказал отец.
– А если...
– Ей не позволят... она будет жить здесь, это верно... ты понимаешь, что это необходимо. Очень надеюсь, что понимаешь, - пальцы сдавили шею.
– И постараешься вести соответствующим образом...
...и еще сильнее.
Отравить шиммерийку ей не позволят.
– ...лет десять... может, чуть дольше? Или меньше...
– отец наклонился к самому уху.
–
Его голос стал даже не шепотом.
– ...а можно быть вдовствующей императрицей... Но для этого нужно время, дорогая... и чтобы ты родила сына. Понимаешь?
Она кивнула.
И сказала тихо.
– Я чувствую себя странно... я не уверена, но мне кажется...
– Что тебе следует отдохнуть?
– Да, отец...
...а ночью ей снилось что-то муторное... она шла или бежала... куда? Она не знала. Но очнулась в подземелье. Страшно не было, поскольку Орисс прекрасно знала, что тот, кто ее позвал, не причинит вреда.
Она вдохнула горький воздух.
Облизала губы, ощутив на них влагу.
И проведя пальцем, стерла ее. Поднесла палец к глазам. Кровь... конечно, стоило подумать, что иначе и быть не может. Орисс вытерла губы ладонью, которую брезгливо отерла о платье.
Платье?
Нет... не платье, ночная рубашка, кажется, та, в которой она отошла ко сну... полупрозрачный батист, отделанный мягким кружевом. Изящно и удобно, что тоже немаловажно. Сорочка достигала середины бедра и совсем не грела.
...какая-то паршивка забыла закрыть окно?
Хотя нет, она ведь сама велела оставить их открытыми. Лето. Духота. И охлаждающие камни не справляются...
Орисс ущипнула себя за руку и поморщилась.
Осмотрелась.
Подземелье? Глубокое... склеп? Похоже на то...
Статуи. Каменные воины с суровыми лицами, коленопреклонные девы, в ладонях которых лежали светящиеся камни, были хороши.
Пара волков...
...нет, волкообразных тварей и отнюдь не каменных, если при появлении Орисс они вздрогнули и повернулись к ней. Оскалились.
И улеглись, покорные воле того, кто звал ее.
Три ступени.
И саркофаг под мраморной крышкой. Сдвинуть ее у Орисс не хватит сил... но она должна... что должна? Конечно, это ведь просто.
Она подняла узкий клинок, что лежал на крышке, и не испытывая колебаний, провела по запястью. Кровь полилась на камень и прошла сквозь него.
– Так хорошо?
– Орисс заставила рану затянуться.
Хорошо.
Тот, кто звал ее, был доволен.
Крышка раскололась.
...он был...
...был...
Ее сердце остановилось. И застучало...
Император?
Нет, он был хорош и где-то она даже любила именно
Тот, кто лежал в саркофаге, был совершенен каждой чертой своей.
Она наклонилась.
И коснулась губами мертвых губ. Провела по шелковистым белым прядям, подарила первый вдох и не удивилась, когда длинные ресницы дрогнули.
Его глаза были белы, как старая луна.
– Ты пришла?
– Да.
– Ты долго шла, - он сел в саркофаге и потер руки.
– Я... прости, - она склонила голову, ощущая себя виноватой, хотя какая-то часть сознания продолжала твердить, будто все, происходящее вокруг - лишь сон.
– Я тебя прощаю, - тот, кто забрал ее душу, провел пальцами по щеке Орисс, поднял ее подбородок, замер, разглядывая. Он поворачивал голову влево и вправо, задирал и опускал, он даже не постеснялся заглянуть в рот, убеждаясь, что зубы ее целы и ровны.
Это было унизительно.
– Сойдешь, - бросил он и позволил подняться с колен. Наклонился. Коснулся губами губ, дразня поцелуем, и когда она потянулась, готовая подарить не только поцелуй, отпрянул.
– Умная девочка... чуткая девочка... вам удалось сохранить кровь? Это замечательно... но недостаточно... покажи руки.
И не дожидаясь, когда она исполнит просьбу, больше похожую на приказ, сам потянул руки, развернул ладонями вверх.
Усмехнулся.
– Вижу, ты не чураешься убивать...
– Это было нужно.
– Конечно, дорогая...
– Я не могла иначе...
– сейчас ее слова звучали как жалкий лепет. И губы его скривились. А Орисс затряслась, осознав, что еще немного и он разочаруется в ней.
– Я... не хотела иначе... мне нужен был ребенок... от него...
– Зачем?
– Чтобы стать Императрицей.
– Ты?
– насмешка кольнула.
– Впрочем... быть может, ты лучшее, что здесь осталось... честолюбива... беспринципна... подходящие качества для императрицы... но его ребенок не то, что тебе нужно... совсем не то...
– А...
– Мой ребенок, - он убрал прядку с ее уха.
– Ты родишь мне сына. И я посажу тебя у своих ног. Я дам тебе право говорить от моего имени... и во всей этой проклятой Империи не найдется никого, кто посмеет усомниться в полноте твоей власти...
Сердце застучало.
Быстро и еще быстрее...
***
Альвийское посольство я покидала в смятенном состоянии духа.
После вручения камня нас просто-напросто выставили за ворота, которые закрылись. А мы с Тихоном оказались на очередной тесной улочке.