Леди и некромант. Тени прошлого

Лесина Екатерина

...странные слухи.

...и безумная вовсе идея, что все люди рождены свободными, вдруг завладела умами рабов.

И ночью бараки вспыхнули.

А следом кто-то воткнул самодельный нож в сердце надсмотрщика. Прочих просто разорвали...

В Харразе было множество рабов.

...не обошлось без эмпатов, ибо никак иначе не поднять толпу, в целом вполне довольную своей рабской жизнью. Сытой. Тихой. Лишенной иных волнений, кроме, разве что, опасения оказаться на рабском рынке и потерять хорошего хозяина...

Аль-Ваххари знал, о чем говорил...

...он

умер от удара по голове, который обрушил на него мальчишка, выкупленный на рабском рынке. Мальчишка, которого он, Аль-Ваххари, вытащил из убогого его существования, отмыл. Избавил от насекомых. Одел в шелка и бархат, научил грамоте и кое-чему, что рабам знать не полагалось.

Мальчишка, удостоенный чести делить с хозяином и стол, и постель...

...Аль-Ваххари видел его лицо, искаженное ненавистью...

...и прочих, прежде тихих, домашних, выплескивавший чужую ярость на дом. Трещали шелковые ширмы. Горели книги и бились стекла. Плясала на горящем ковре кухарка, женщина степенная и спокойная, она хохотала и раздирала лицо руками...

...кто-то захлебывался кровавым смехом...

В эту ночь Харраз перестал существовать.

Почти.

– Я рад, Ваше Высочество, что имею возможность рассказать вам об этом, - сказал Верховный судья. Он стоял, приложив ладонь к груди.
– Меня, еще живого, сожгли в моем доме... благородного Эррайма с любимой его наложницей...

Женщина в шелках подняла руки, позволяя браслетам упасть до локтей.

– ...зарезали в их постелях. Рабы не щадили никого. Допускаю, что средь жителей Харраза нашлись бы дурные хозяева, хотя плохое обращение с рабами не поощрялось, то...

...мятеж, в несколько часов объявший весь город?

И это кажется несколько... подозрительным?

– Но хуже всего, что наши души оказались заперты здесь.

– Что я могу сделать?

Рабовладелец? И педофил судя по всему, полагавший, что действовал во благо... но мне ли судить их?

– Будет ли дерзостью с моей стороны просить о свободе для них?
– Верховный судья обвел рукой дворик, который будто бы стал шире и больше.

– Как?

– Возьми камень, - сказал Тихон.

И я вытащила альвийский подарок. Он оказался тяжел. И горяч. Крупный. Алый. Светившийся неровно. Он и вправду похож на глаз с угольком зрачка и красной радужкой.

– А теперь просто пожелай... скажи, что отпускаешь их...

Я закрыла глаза, не желая видеть сотни лиц и их надежду. А если не получится? Кто я такая... самозванка и...

– Силой крови своей, - я старалась говорить ровно.

В конце концов, в этом мире все или почти все на крови завязано.

– ...и властью этого камня...
– он полыхнул, опалив мне пальцы, будто не желая признавать за мною право говорить о себе, - я освобождаю вас...

Ничего не произошло.

Ни грома.

Ни молний.

Ни огня, который вырвался бы из ладони. Только камень разом вдруг стал холодным.

Я открыла глаза.

Двор был пуст.

Те же красные дома. И лавочка. Куст, усыпанный не только ягодами, но и черными цветами. Тихон с птицей.

Будто ничего и не было.

Или и вправду не было? Примерещилось... солнцем напекло и...

– Ваше высочество?
– этот голос заставил вздрогнуть и обернуться.

Он не ушел, Верховный судья провинции Харраз, убитый собственным рабом и любовником... или правильно наоборот? Сначала любовник, а потом раб?

– Почему вы здесь?

– Я не счел возможным оставить вас, - он поклонился.
– И если мне будет дозволено, я хотел бы сопроводить вас, куда бы вы ни направлялись...

– Почему?

Кажется, в октоколесере становится слишком людно.

– Причин несколько. Если позволите...

Я позволила.

– Во-первых, я обязан передать в ваши руки некоторые... вещи... большая часть казны Харраза, как и его сокровищница оказались в руках бунтовщиков, но не все. И я, как хранитель, обязан отдать то, что принадлежит вам по праву крови. Во-вторых... не сочтите за дерзость, но у меня имеется собственный интерес. Я был весьма неплохим магом... и в самые уязвимые моменты своей жизни не оставался без защиты. Убить меня ударом... уж простите, шкатулки... это несколько оскорбительно. И невозможно. Поэтому мне крайне любопытно узнать, как же это произошло... и почему именно в ту ночь магия ушла из Харраза...

Глава 14. Леди и сокровища

Глава 14. Леди и сокровища

Путь наверх был короче.

И быстрей.

Ноги тянуло. Плечи ныли. Руки ломило. И голова шла кругом. Хотелось остановиться и посидеть. Немного... пару минут отдыха не повредят никому, а уж человеку, который всю жизнь работал...

– Не смей!
– алая вспышка перед глазами заставила очнуться.

Идти.

Она обещала показать выход, треклятая випера. Она знала здесь все выходы и коридоры, которые были извилисты и...

Идти.

Пахнет лилиями.

В покойницкой при Академии тоже пахло лилиями. Уважаемый профессор испытывал просто-таки необъяснимую страсть к этим цветам...

Узкие коридоры.

Стены шершавые. Скользкие. Ричард дышит... ртом дышит, а носом выдыхает. Смешно, да... все вокруг смешно... особенно наивная его надежда спасти этот мир. Мир, если разобраться, в спасении не слишком-то нуждается.

Ричарда ведь не просили.

А он полез.

И теперь за голову его обещают груду золота...

– Выходи за меня замуж, - предложил Ричард женщине, которая склонилась над ним. Ее бледное лицо было прекрасно и ужасно одновременно.

Подумалось даже, что там, наверху, не поймут волос-змей. И в магистрате наверняка откажутся регистрировать их брак...

– Мы тебе платочек купим!
– собственная идея показалось до крайности гениальной.

И Ричард засмеялся.

Потом, кажется, что-то случилось, если он оказался на полу... среди косточек, белых-белых косточек, которых здесь было великое множество. И Ричард эти косточки перебирал, пытаясь собрать скелет.