Леди любят артефакты 3
Шрифт:
— Присаживайтесь, — сказал лорд Блэквуд, указывая на кресло.
Я молча повиновалась, устраиваясь на привычном месте напротив. Невольно вспомнились те часы, что мы провели в библиотеке, разговаривая обо всем на свете. Но сейчас казалось будто с того момента минули годы, и я вдруг с особой отчетливостью осознала, что в наших отношениях наступил окончательный раскол.
— У меня много вопросов, — мужчина, сложив руки перед собой, пригвоздил меня к месту мрачным взглядом. — Даже не знаю, с чего начать.
— Я виновата. И сожалею.
— То есть вы предлагаете сразу перейти к финалу?
—
— Повинную голову меч не сечет?
— Вам решать.
Повисла пауза. На миг почудилось, что мое откровенное признание сбило его с толку.
— Быстро же вы раскаялись.
— Главное — искреннее.
— Верю, — внезапно согласился он. — Но за последние сутки по ощущениям я постарел лет на десять. Из-за вас в том числе. Поэтому не сочтите за труд и послушайте.
Он сделал паузу, видимо, ожидая от меня какой-то реакции. Может, ему хотелось, чтобы я начала спорить и упираться? В этом случае его моральная правота была бы неопровержима. Но я молчала. А подняв глаза, увидела, что на лице лорда Блэквуда совсем нет гнева. Точно он уже все давно решил.
— Молчание, стало быть, знак согласия? Хорошо. С чего бы начать?..
11–2
— Например, с того, что я не уследила за вашей дочерью?
— Это полбеды. Такое могло случиться даже с самым заботливым наставником. Как там говорится? У семи нянек дитя без глаза.
Такой поворот был весьма неожиданным. У подопечной сломана рука, девочка чуть не погибла, а лорд Блэквуд говорит об этом, как о чем-то несущественном… Я молча уставилась на него, не зная, как трактовать подобные умозаключения.
— Не смотрите так. Моя дочь обвела вокруг пальца двух взрослых. Будем считать это проявлением тактической смекалки. Осталось только придумать, как направить этот талант в безопасное русло и заодно научить ее мыслить стратегически. Согласны?
— Пожалуй, — осторожно поддержала я. — Признаться, не ожидала от вас такой реакции.
— Рано радуетесь, — серьезно ответил он. — Объясните-ка мне, как вы позволили ребенку шантажировать себя? Право слово, мисс Катарина, я думал, очевидно, кто ваш работодатель.
— Вы, разумеется.
— Прекрасно. Тогда у меня нет ни одного разумного объяснения.
Предположения лорда Блэквуда звучали оскорбительно.
— Простите, но я не понимаю, о каком шантаже идет речь. Беатрис мне никогда не угрожала, — сухо ответила я. — К тому же для шантажа нужен компромат, а я не совершала ничего такого.
— Стоп! — лорд Блэквуд выставил вперед раскрытую ладонь. — Сыграть на отцовской гордости больше не выйдет. Эта карта бита. Моя дочь умна не по годам, согласен. Однако я ни за что не поверю, что она самостоятельно освоила заклинание огня. Ну что? Будете отрицать свой педагогический вклад?
— Нет.
— Тогда к чему все эти оправдания?
— Позвольте, я не преступница, чтобы оправдываться. Тем более за то, ради чего вы меня наняли.
Я шла ва-банк и знала это. Да, отойти от программы обучения, в конце концов, было моей идеей. А Беатрис ко всему прочему оказалась на редкость способной ученицей. Тем
И вообще, кого мы пытаемся обмануть?! Из юной леди Блэквуд не получится сделать степенную даму, мир которой вращается вокруг семьи и детей. Отец хотел для нее именно такой жизни, но как часто дети оправдывают возложенные на них ожидания?
— Да, я взяла на себя смелость и опередила события, протестировав Беатрис на способности к стихиям. И не ошиблась! У нее незаурядные таланты в магии огня и земли.
— Что не удивительно, ведь она моя дочь, — мрачно согласился лорд Блэквуд.
— В таком случае, почему вас смущает решение обучить ее начальному уровню владения стихиями? Или считаете, что такие знания не пойдут впрок вашей дочери?
— Нет, почему же…
— Позвольте, напомнить, что вы предоставили мне самой право решать, как и чему ее учить, — перешла в наступление я.
— А еще обещал сказать, если вы переусердствуете, — добавил он. — Тайные уроки стихийной магии — это чересчур. Ее неспроста начинают осваивать в, скажем так, более зрелом возрасте. Юные чародеи, как вы сами могли убедиться, слишком самонадеянны…
Чувство несправедливости захватывало меня с каждой секундой. Интересно, что сейчас лорд именно так интерпретировал свое желание оставить девочку недоучкой, цель жизни которой удачное замужество, а предел способностей — мелкие артефакты и бытовые чары. Он, безусловно, не говорил ничего подобного, но та откровенная беседа по дороге в Бринвилль явно подразумевала именно это. И теперь лорд Блэквуд злится, что Беатрис оказалась талантливой магичкой, которая легко освоила стихии за какие-то пару месяцев. Будь это сын, он прыгал бы до потолка от такой новости. Более того, давно проверил бы на способности и самолично обучал. Это была горькая правда, и мне вдруг захотелось, чтобы он тоже испил свою чашу.
— А знаете, вы правы! Я действительно пошла на поводу у Беатрис.
— О чем и речь, — вздохнул он.
— Только это был не шантаж! Она хотела вас удивить, хотела, чтобы вы гордились ей, любили, в конце концов!
— Для этого Беатрис достаточно просто быть моей дочерью, — возразил он. — Мои чувства не зависят от ее талантов и способностей. Она — самое дорогое, что у меня есть. Неужели непонятно?!
— Возможно, стоило бы почаще это показывать! — вырвалось у меня.
— Вот как?! Значит, я еще и виноват?
Мне очень хотелось сказать ему, что так и есть. Ведь он, когда я только появилась в замке, действительно слишком часто демонстрировал Беатрис свое недовольство и равнодушие. Он ранил ее настолько, что даже меня, человека постороннего, проняло.
На языке вертелись справедливые доводы, но внезапно мелькнувшая в голове картинка, как лорд Блэквуд виновато опускает глаза, узнав об угрозах леди Ричадс избавиться от девочки, меня отрезвила. Это будет слишком. Да и ссоры ни к чему не приведут. А вот рациональные объяснения вполне способны убедить его продолжить обучение Беатрис стихийной магии. Пока неизвестно, как все сложится дальше, но напоследок можно попробовать немного помочь своей воспитаннице.