Леди любят артефакты 3

Горина Яра

— Не мне судить, — уклонилась от прямого ответа я. — Вам прекрасно известно, сколько упорства требует освоение стихи. Даже начальный уровень. Это труд, концентрация, множество неудачных попыток. Не похоже на блажь, верно?

Он молчал.

— Эти тайные уроки стали наградой за прилежность, — продолжила я. — За хорошее поведение, усердие в изучении ноттовея, решение дополнительных задачек по магпроводности. Беатрис их как орешки щелкает. И все ради того, чтобы вместо прогулки оказаться на импровизированном полигоне. Чтобы снова и снова

практиковать элементарные чары. Какими бы ни были ее мотивы, об их твердости спорить не приходится.

— И вы согласились, — заключил лорд Блэквуд.

— Речь шла о знаниях. Передать их подопечной — моя прямая обязанность. Я искала способ заинтересовать девочку в учебе и нашла его. Конец истории.

— Беатрис, однако, настаивает на другом.

— Я ее об этом не просила!

— Даже не попытаетесь ухватиться за соломинку?

— Прятаться за спиной ребенка? Увольте! Я не настолько труслива. И вполне готова нести ответственность за собственные решения.

— Хотите сказать, что моя дочь оболгала себя ради того, чтобы выгородить вас?

Прозвучало угрожающе, но отступать было некуда. Слишком много сказано, слишком много черт пройдено.

— Я этого не утверждала. В своем воображение Беатрис могла представлять что угодно. Главное, что мы должны понимать — решение о тайном обучении стихийной магии приняла я. Без какого-либо давления со стороны девочки.

— Прекрасно, — вздохнул лорд Блэквуд. — А мне что прикажете делать? Как, по-вашему, я должен поступить, м?

11–3

— Не знаю. Только об одном прошу, не будьте слишком строги к Беатрис. Не ругайте ее…

— Да что вы обе заладили?! Я виновата! Нет, я! Погоди, не ругай! Одна рыдает все время, вторая смотрит волчицей, будто я чудовище какое-то. Да, мисс Катарина, да! Вы себя просто со стороны не видите. Не спорю, меня можно во многом упрекнуть. Но скажите, я хоть раз был к вам несправедлив?

Я смутилась. Это был прекрасный момент, чтобы припомнить ему кучу прегрешений, однако в голову, как назло, ничего не приходило. Ну не предъявлять же ему насмешки из-за коловертыша? Тем более, что в результате лорд Блэквуд тогда оказался прав. А о поцелуе и вовсе стоит забыть. Не будить, так сказать, прошлое.

— Вот-вот! — продолжил он, распаляясь все больше и больше. — Я пустил вас в свой дом, предоставил полную свободу действий, верил вам. И какова награда?! Интриги, заговоры и тайны.

— Все не так! — опешила я. — Вы что?! Какие интриги?! И в мыслях не было ничем таким заниматься.

— Конечно. И черный артефакт на глазах моих детей не вы делали?

Это «моих», во множественном числе, сильно меня резануло. Неужели догадки насчет Кристофера верны? Однако сейчас было не время это выяснять. Гораздо важнее, отстоять собственное честное имя.

— Как можно обвинять меня в том, в чем я сама призналась?!

— Еще бы! Когда обстоятельства припирают к стенке, бежать некуда. Вы признаетесь

лишь потому, что вас поймали на горячем. Как и в случае ваших тайных прогулок с Инграмом или с этими уроками. Узнал бы я обо всем, если бы не обстоятельства? Что еще вы от меня скрываете?

Я резко встала с кресла. Чего он еще себе надумал, и при чем здесь вообще Джефри? Может, я и девушек похищаю? Или, чего там мелочиться, будем считать меня переодетым в гувернантку хаоситом! Какие такие признания он рассчитывает услышать? К тому же, я все сказала.

— Что и требовалось доказать, — лорд истолковал мое замешательство на свой лад. — Все! Так больше продолжаться не может.

Действительно…

— Вы правы, — согласилась я. — Если хотите уволить, так и скажите. Все ваши домыслы, а тем более обвинения несправедливы. И выслушивать их я не собираюсь. У меня есть дела поважнее.

— Какие же?

— Уложить вещи, например.

— Нет уж, я не дам вам сбежать, — он тоже вскочил с места. — Вы этот бульон заварили, вам его и хлебать. Или надоело играть в гувернантку?

— Вы в своем уме?! Какие игры!

— Замечательно, — он поджал губы. — Значит, останетесь здесь и продолжите заниматься детьми.

— А вот возьму и соглашусь, — зло ответила я. — И что тогда будете делать?

— Глаз с вас не спущу.

— Не выйдет. У вас Академия.

— Отпуск возьму. Или уволюсь. У меня здесь, как выяснилось, свои одаренные студенты.

Тон лорда Блэквуда пугал, а его глаза странно блестели. Я отступила на шаг, и, не сознавая того, обняла себя руками. Мужчина рвано выдохнул. Ему явно не понравился мой жест, а потому в следующее мгновение он справился с собой и заговорил спокойнее:

— Глупо спорить с очевидным. Моя дочь привязалась к вам. И это мягко сказано.

— Я не собиралась переступать черту.

— Любви плевать на условности и границы. Порой, даже на взаимность.

— Не говорите так! Я тоже полюбила Беатрис. Всем сердцем.

— Вижу, — он был серьезен, а в голосе не было и тени сомнения. — И надеюсь, что вы останетесь. Но не только поэтому.

— А как же ваши слова, что так продолжаться больше не может?

Признаться, я была сбита с толку тем, как быстро он меняет тему. Казалось, после всех тех эмоциональных претензий, что мы друг другу наговорили, было более чем странно предлагать мне оставить все, как прежде.

— У меня есть два условия, — выдал он после непродолжительного раздумья. — Надеюсь, вы согласитесь. Иначе мы снова окажемся в тупике.

Повисла пауза. Я ждала, что он скажет дальше, но лорд Блэквуд молчал, будто надеялся заранее заручиться согласием.

— Не сочтите за наглость, — я первой нарушила тишину, — но хотелось бы понимать, в чем заключаются ваши требования.

— Ах, да! — спохватился он. — Первое, никаких больше тайн. Неважно, чего касаются ваши замыслы. Безобидный артефакт, новое растение в оранжерею, охота на вымышленных существ…