Лестница в небо

Серый Шут

Она уже с ума сходила от загадок и разрозненных кусков этого запутанного паззла.

– Он ждет тебя, как написал Мастер, в Цитадели! Видишь?! Даже это для тебя сделано! Чего тебе не хватает, Й’оку?! Чего ты еще хочешь от нас от всех?! Мастер простил тебе предательство! Он ждет тебя в Нью-Йорке, он хочет, чтобы ты вернулся! Разве мало этого?! О такой милости никто не смеет мечтать, а ты отвергаешь все это! Что тебе еще надо?!

Она вскочила и, подбежав к черепахе, схватила за плечи, хорошенько встряхнув.

–

Любой на твоем месте был бы счастлив! Что?! Что тебе еще надо?! Чего ты хочешь?!

Й’оку сбросил ее руки и оттолкнул от себя.

– Я хочу вернуться к родным, Караи, – неожиданно ответил он. – Я не хочу никакого прощения Господина Саки и его снисхождения. Разве ты не понимаешь меня? Я не верю, что Ёдзи мог оказаться в Цитадели. Он в безопасности, дома, и я хочу вернуться туда.

– У тебя уже нет семьи, – девушка дернула уголками губ и вернула ладони на плечи, укрытые черной тканью.

Заговорил снова.

Хорошо.

Надо просто дожать сейчас и сломать эту бессмысленную надежду, как ломала ее в себе. Вырвать, выбросить, дать принять то, что это просто несбыточная мечта.

– Они забыли тебя давным-давно и живут своей жизнью. И если Мастер написал, что Ёдзи ждет тебя, значит, так оно и есть. Разве хоть раз он лгал тебе? Никого у тебя теперь нет, кроме Мастера…

Й’оку уперся в нее слепым взглядом, словно в самую душу заглянул, и едва заметно качнул головой, криво улыбнувшись.

– Ты знаешь, что это не так, – возразил он. – Я, может, и плохо тебя рассмотрел, пока еще видел, но понял достаточно хорошо. Хвала Богам, если меня там забыли и не рвут себе души на части, а живут счастливо. Как же я в это верил, пока ты не принесла мне планшет и не показала обратное. Я не знаю, как к тебе попали куски жизни моей семьи, но догадаться могу. Посмотри на глаза Рафаэля, посмотри внимательно, Караи, а потом повтори мне, что меня там забыли. И если ты сможешь это сделать – обещаю, я снова поклонюсь Господину Саки и назову его Мастером и буду до конца своих дней служить ему, или умру здесь, если на то будет его воля.

Караи долго всматривалась в слепой глаз Й’оку, а потом убрала руки с его плеч.

Не этого хотел добиться отец, прислав ей видеофайлы, но как он мог так плохо знать своего воина, за которого беспокоился? Как можно было ждать от этой копии Леонардо обиды на забвение и озлобленного отчуждения.

– Я слышала, как ты звал в бреду, – после минутного молчания проговорила Караи, зачем-то отведя взгляд. – Ты любил его?

– Нет, – Й’оку качнул головой. – Я люблю Рафаэля. Пространство не может этого изменить. И время тоже.

Караи едва заметно кивнула.

О как же она понимала его в эту минуту.

Ни время, ни пространство не стерли Лео из ее сердца. Улыбка, живая и открытая, стояла перед взглядом, как и протянутая навстречу

ладонь.

– Ты очень похож на его брата, – негромко заметила она, сжав пальцы в замок. – На старшего.

Й’оку покачал головой и вдруг погладил ее по щеке, слабо улыбнувшись.

– Ты любишь его?

Караи промолчала.

Говорят, что те, кто лишился зрения, видят мир иначе.

Сквозь темноту, сердцем, глубже, чем можно увидеть глазами.

Й’оку осторожно обнял девушку за плечи и притянул к себе, погладив по голове.

– Я жалкая копия Леонардо, созданная из клочка кожи Бакстером Стокманом для противостояния оригиналу. Я мало похож на него.

– Ты клон? – Караи приподняла бровь, удобнее устраивая голову на его плече. – Невероятно. Даже пахнешь почти так же.

Й’оку вздохнул.

– Я и мои братья были созданы для борьбы с кланом Хамато, который, как нам сказали, похитил Рафаэля, сотворив наши копии для обмана. Ты сказала, что Мастер не лжет – скажи мне это еще раз теперь.

Могло ли такое случиться, что под ногами рухнули сами основы мироздания, а она осталась жива?

Да, могло.

Караи сидела, прижавшись к Й’оку и закрыв глаза в повисшей тишине.

Здорово было бы знать, что он соврал ей – выдумал виртуозную ложь, чтобы запутать и разжалобить.

Разум не верил, находя сто и одно оправдание.

Душа горела в груди, чувствуя, что он сказал правду.

– Ты так и не сказал мне, кто такой Ёдзи, – Караи приоткрыла глаза.

– Я не знаю точно, откуда он появился, – Й’оку качнул головой. – И почему оказался маленьким, но он очень похож на Рафаэля, очень-очень. Они обещали забрать его к себе домой и позаботиться.

– Они?

– Леонардо и Рафаэль.

– Лео никогда не врет, – Караи улыбнулась уголками губ. – Наверное, все так и есть, как ты сказал. Ты хочешь вернуться к ним? Думаешь, ты им там нужен еще?

– А ты разве не хочешь? – Й’оку чуть отстранился и пробежал пальцами по лицу Караи. – Но ты, в отличие от меня, свободна. Почему ты здесь, если тебя не заперли в клетку, не привязали и не следят? Почему ты не уйдешь, если все равно оставила сердце в Америке?

Караи отстранилась и встала, глянув на него сверху вниз.

«Я сама себя заперла, Й’оку, и думала так обрести покой. И если бы не ты – так бы оно и случилось однажды».

– У охраны смена в полночь. Знаешь, иногда две минуты – это целая вечность, особенно, когда кто-то забыл на полу отмычку. Доброй ночи, Й’оку.

– Мне больше нравится Кадзэ, – тот не сдвинулся с места. – Храни тебя Боги, сестра.

====== Побег ======

Духота.

Она разбудила уже к ночи, когда закат заполонил весь чердак, вынуждая вывалиться из коробки, чтобы дышать.