Летучий корабль
Шрифт:
– А как Вы проникли в Аврорат?
– Гарри, — он качает головой, — а ты сам подумай.
– Ход из зала заседаний Визенгамота?
Сэр Энтони только многозначительно молчит.
– Даже не знаю, как тебе и сказать, сынок… Ничего, что собственноручно прикончил Сайруса Блэкмора? Я боюсь тебя расстроить, но мне уж очень хотелось.
– Вы хотели отомстить за МЕНЯ?
– Ты хороший человек, Гарри, — Нотт, кажется, не привык говорить что-то подобное. — Да, наверное, хотел. Ты чуть ли не первый, для кого мне захотелось сделать нечто подобное. Хотя это и не то, что ты можешь оценить.
– Я не знаю, как можно
– За это и не нужно.
А потом он весьма предсказуемо зовет меня работать к себе. И я, что тоже весьма предсказуемо, отказываюсь. И мне даже не надо объяснять ему причин.
– Подумай, — говорит он мне, — присмотрись. Я не тороплю тебя. Может так статься, что пройдет пара месяцев, все уляжется, и жизнь покажется тебе вовсе не такой однозначной…
– Сэр Энтони, — я улыбаюсь, — Вам не кажется, что в этом отношении я безнадежен?
– Гарри, — он встает из-за стола, подходит ко мне и кладет мне руку на плечо, — сейчас ты просто устал. Отдохни, подумай. Тебя никто не торопит. Рано или поздно ты наверняка захочешь чем-нибудь заняться. Ну а я… я всегда буду рад видеть тебя. Договорились?
И я делаю вид, будто это так и есть, соглашаюсь, что мне просто необходимо перевести дух, привести в порядок дом на Гриммо, а заодно и свою расшатавшуюся жизнь — там подмазать, здесь подлатать. И можно будет начинать сначала…
– Сэр Энтони, а Вы не знаете, когда вернутся Рон и Невилл? — спрашиваю я его на прощанье.
Мы уже практически стоим в дверях — у него скоро совещание в Министерстве, так что он даже держит в руках традиционную бордовую мантию главы Аврората, которую, кажется, собирается накинуть прямо поверх запыленных джинсов и свитера.
– Отчего не знаю? Тео завтра отправляется за Лиз на остров, собирается ехать с ней к ее родителям — надо же придумывать для них какую-то приемлемую историю…
– Что-нибудь про притон и бандитов, от которых он ее спас?
– Что-то вроде того. И просить руки. Прямо рождественская сказка — родители обретают не только утраченную дочь, но и весьма симпатичного зятя.
– Вы рады, сэр Энтони? — я улыбаюсь, вспоминая наш с ним давнишний разговор на острове.
– Я позволил этому случиться. Значит, рад. Тео заберет с острова и твоих недотеп — они изъявили желание испробовать на своей шкуре, что значит путешествовать маггловским самолетом. Так что…, — он подсчитывает в уме, — завтра восемнадцатое… Он посадит их на самолет на Антильских островах, а сам вылетит с Лиз в Штаты. Я отправлю тебе сову, когда он сообщит мне дату вылета.
И мы вместе покидаем его кабинет и только там прощаемся. Его рука вновь ложится мне на плечо.
– Ты обещал подумать, Гарри. Не пропадай.
Я обещаю. Если честно, то это было чуть ли не единственное обещание, которое я не сдержал.
* * *
Когда я выхожу из здания Аврората на легкий морозный воздух, синеватые вечерние тени уже обозначаются на нежданно прояснившемся небе. И я сразу вижу ее. В теплой зимней мантии, плотно закутанная в шарф ручной вязки, с нелепой шапочкой с помпончиком на голове она похожа на кокон, гусеницу, когда-то давным-давно уже бывшую бабочкой, но вот теперь отчего-то начавшую новый круг превращений. Я подхожу чуть ближе — да, никаких сомнений, это она. Рыжие волосы выбиваются из-под вязаного ободка. Только вот лицо… черты его утратили прежнюю тонкость и четкость, словно
– Гарри, наконец-то! — говорит она, и я понимаю, что бывшая миссис Поттер ждет меня.
– Здравствуй, Джин, — я по старой привычке все еще называю ее так, как делал это когда-то раньше. — Что ты здесь делаешь? Холодно ведь.
Забочусь о ней? Почему бы и нет? К чему беременной женщине стоять на холоде, переминаясь с ноги на ногу в тонких сапожках?
– Гарри, я хотела… ты ведь их всех знаешь, да?
А, ну да, моя милая, так бы сразу и сказала! Раз тебе что-то нужно, ты будешь стоять здесь в метель и стужу. Ведь ты такая стойкая, наша добрая маленькая Джинни! Поэтому ты даже не станешь тратить время на то, чтобы хотя бы для вежливости спросить о том, как поживает твой бывший муж, которого ты видела в последний раз, когда его выводили из зала заседаний Визенгамота и отправляли умирать в Азкабан. Ты сразу перейдешь к делу. И это очень правильно, потому что ни к чему не обязывающей болтовни с тобой я бы просто не вынес.
– Некоторых знаю, а что?
– Ты же знаешь нового главу Аврората, да?
– Мистера Нотта? Да, его знаю.
Я не стану называть его при ней сэром Энтони, потому что сэр Энтони, он мне что-то вроде друга, а ей ведь нужен мистер Нотт — глава Аврората.
– Гарри, извини, я понимаю, что это так дико, что я обращаюсь к тебе. После всего, что я…
– Не надо, Джин, — мы с ней оба прекрасно знаем, что и кто сделал, так что не стоит ей лишний раз перечислять свои заслуги.
– Понимаешь, он уволил Дина. Прям сразу, на следующий же день. И его, и Грэхема. А они даже ни в чем не участвовали, понимаешь? Даже не оказывали им сопротивления.
– Почему?
– Что почему? — она начинает злиться, но тут же опоминается, так как, если я рассматриваюсь как возможный благодетель, сердить меня не следует. — Почему не сопротивлялись?
– Да нет, — мне становится смешно, — уволил почему?
Хотя было бы забавно послушать, почему эти два предателя не оказали пиратам должного сопротивления. На самом деле, я прекрасно знаю, почему сэр Энтони выгнал их из Аврората, наверняка он хорошо запомнил мой рассказ о процессе надо мной и Роном, о том, как бывшие коллеги и жена оклеветали нас перед лицом почтенного собрания. Тогда, в Азкабане, я, скорее всего, назвал и их имена. Или сэр Энтони специально выспросил меня о том, как звали двух мерзавцев, так запросто отправивших своими лживыми показаниями бывших сокурсников в тюрьму.
– Может быть, это из-за того, что Дин магглорожденный?
– Ерунда, — это я могу сказать со всей определенностью. Разумеется, я не стану просвещать Джинни о том, что невеста младшего Нотта — не то что магглорожденная, а вообще маггла. — Грэхем чистокровный маг. Не думаю, что именно это сыграло роль.
– Гарри, — кажется, она сейчас попытается положить мне руки на плечи, так что мне стоит чуть отойти. — Ты же видишь, я…
– Ты беременна, Джинн. Это прекрасно. Могу только поздравить.