Левиафан
Шрифт:
Человек-волк стоял над Хадсоном, а Ивано достал пистолет из кобуры на бедре.
— Берегись дедушки! — предупредил их Лоренцо, хихикая: — Он думает, что он убийца!
Мэтью увидел кровь на лице Фэлла. Из-за шума драки на кухне он подумал, что долгие недели, проведенные на побережье и в бухтах Альгеро, наверняка придали Профессору сил. Но, к сожалению, одних сил было недостаточно, чтобы спасти положение.
Мэтью представил, как Берри стоит в углу и говорит: «Я же говорила тебе не делать этого». И все же он сделал то, что обещал. Теперь нужно было решить проблему и подумать, как все исправить… если им, конечно, удастся прожить достаточно долго. Для начала нужно
Успокойся, — приказал он себе. — Паника не принесет пользы ни тебе, ни кому бы то ни было.
На деле он даже думал, что страх вполне может привлечь к нему рысь, как бы сильно женщина с черно-рыжими волосами ни удерживала ее на поводке.
Он поднял голову и посмотрел на человека-волка, на котором под плащом с капюшоном был двубортный темно-синий сюртук с золотыми пуговицами и аккуратно завязанным белым галстуком, светло-коричневые бриджи, белые чулки на толстых ногах и черные сапоги. Настоящий щеголеватый монстр! Он стоял, уперев руки в боки, явно ожидая дальнейших распоряжений от хозяина, чья гладкая шевелюра была черной с правой стороны и красной с левой.
Мэтью вздрогнул, осознав, что перед ним волк, который ходит на двух ногах. Но это было невозможно! Какая связь могла быть между Трователло и этим зверем в металлической маске?
Он наблюдал, как человек-волк наклонился и поднял тесак. Такое острое и тяжелое лезвие могло стать подходящим инструментом, чтобы отрубить человеку руки. Впрочем, возможно, он использовал топор.
Имя, которое Трователло трижды написал на бумаге… в третий раз перо сломалось под давлением… чего? Не кошмара, а ужасных воспоминаний?
Имя…
— Лупо, — сказал Мэтью, и металлическая волчья морда тут же повернулась к нему.
Глава девятнадцатая
— Погасите огонь, глупцы! — сказал Марс Скараманга, когда черная карета с отрядом телохранителей подъехала к лагерю людей Дивиттори — Ламаккьи, Россоне и Галло.
Это было в первую ночь. Лагерь наемников располагался чуть севернее Санта-Валлоне.
Как только Марс заговорил, Лупо сорвал плащ с плеч Ламаккьи и накрыл им костер, у которого наемники грели свой кофе после долгой дневной поездки.
При виде знаменитого палача Семейства Скорпиона трое мужчин отпрянули, как будто узрели настоящего волка, мчащегося к ним через лес. Один его вид запросто мог заставить сильных мужчин упасть на колени и молить о пощаде, даже если они не подозревали, в чем именно провинились. Мелкие приспешники Семейства Скорпиона шептались, что таинственного Лупо никто никогда не видел без металлической маски, потому что он родился с изуродованным лицом. Другие говаривали, что Лупо носит маску, потому что так он скрывает свое лицо от Бога и святых. Третьи утверждали, что Лупо стал носить ее как защиту после самого первого убийства, потому что тогда кровь брызнула ему в глаза. Четвертые шептали, что таинственный Лупо и впрямь был наполовину волком, родившимся в результате причудливого смешения животного и человека, и он попросту понимал, что один его вид сведет любого с ума раньше, чем требуется. А видел ли кто-нибудь его руки без перчаток? Наверняка он носит их, чтобы скрыть грубую шерсть. В конце концов, не просто же так он ест только сырое, пропитанное
Наемники были ошеломлены, когда это существо выступило из темноты и по приказу Марса Скараманги пожертвовало огню плащ Ламаккьи с бархатной подкладкой. Лишь после этого они осознали, что великий магистр собственной персоной стоит прямо здесь. Нельзя было возражать приказу — за это можно было умереть на месте.
Здесь же находилась и великая госпожа — на этой крестьянской лесной территории, так далеко от проблесков цивилизации. Ее устрашающая рысь на поводке была рядом с ней и жутко скалилась. Процессию завершали телохранители: Лоренцо, Пагани и Ивано — личные стражи Скарамангов.
Наемники не знали, что обо всем этом думать.
Великий магистр тем временем объявил, что команда Дивиттори освобождена от своих обязанностей. Им приказали собрать лагерь и покинуть это место на рассвете. Никто не посмел роптать по поводу своего отстранения и фактического понижения в должности.
С первыми лучами солнца они были уже в пути и направлялись к своим домам. Нельзя было сказать, что они этому не обрадовались.
Венера приказала Пагани проехать немного вперед, найти укрытие, воспользоваться подзорной трубой и доложить, когда добыча покинет свой лагерь. Отчет оказался необычным: Пагани увидел не только повозку, возвращающуюся на дорогу, но и две фигуры верхом на лошадях. Последние следовали за повозкой на расстоянии. Двое мужчин: один с длинными седыми волосами в плаще песочного цвета, другой…
— … странно, великий магистр и великая госпожа. Кажется, это какой-то калека. Он держится в седле странно, и первый ведет его лошадь под уздцы.
— Калека? — Марс нахмурился. — И что ты об этом скажешь?
— Я не уверен, сэр. Сначала я подумал, что это могут быть грабители, но, как только я рассмотрел второго, я подумал, что это нищие, которые следуют за группой из Санта-Валлоне.
— Это не могли быть грабители, — хмыкнула Венера. — Вы много знаете калечных воров? Да, должно быть, это нищие. И то, что они движутся по одной дороге, может быть простым совпадением. Наверное, они сбежали из Санта-Валлоне, спасаясь от клеймения, и теперь едут на север.
— Да, госпожа, — почтительно кивнул Пагани. — Я тоже так думаю. И все же… это странно.
— Почему? — спросил Марс.
— У них слишком хорошие лошади, — пожал плечами Пагани.
— Кто бы это ни был, — небрежно махнула рукой Венера, — они нас не интересуют.
***
Венера как раз собиралась спросить собравшихся в комнате людей, где эти гнусные попрошайки, которых видели следующими за повозкой. Зачем они прибыли сюда, к дому, принадлежащему некоему Бразио Наскосто. Однако имя Лупо, произнесенное молодым человеком — англичанином Корбеттом, как она предположила, — заставило ее осечься на полуслове. Венера трижды натянула поводок Никс, чтобы притянуть кошку ближе. Никс была мускулистой и тяжелой, но руки Венеры со временем стали достаточно сильными, чтобы справиться с ее весом.
Она заговорила с Корбеттом по-английски:
— Откуда тебе известно это имя?
И в самом деле, откуда? — спросил он себя. Его мысли бешено скакали с одной на другую.
— Я знаю латынь, — наскоро соврал он и сразу понял, что неубедительно.
— Как и я. Я так полагаю, ты хотел сказать, что на латыни это значит «волк», не так ли?
— Я просто ошибся, — сказал Мэтью, но по острому взгляду женщины понял, что она ему не поверила.
— Странная ошибка. Ты либо знаешь, как на латыни будет «волк», либо нет. Здесь что-то не так, но я не понимаю, что именно.