Левиафан

МакКаммон Роберт Рик

Марс недовольно фыркнул.

— Венера! Мы здесь не для того, чтобы учить языки!

— Конечно, нет, дорогой брат. — Она снова переключила внимание на Мэтью. — А где остальные двое? Седовласый и калека? Пагани видел здесь их лошадей.

Калека. Мэтью понял: Пагани действительно видел подпорку для седла Трователло, но мог и не увидеть издалека, что у него нет именно рук. Лупо. Палач. Так Трователло о нем написал. Могло ли это быть правдой? Это существо отрезало Трователло руки, вырвало ему язык и казнило… кого? Семью этого человека? Он сказал, ягнят.

Стало быть, речь о детях?

В ответ на молчание Мэтью, Венера холодно сказала Лоренцо по-итальянски:

— Отрежь ему одно ухо.

— Их отослали прочь, — вмешалась Камилла, решив говорить по-английски, чтобы Мэтью и Хадсон тоже ее понимали.

— Правда? — Венера Холодно улыбнулась охотнице. — Странно, что мы не встретили их лошадей на дороге… учитывая, что путь отсюда всего один.

— Я отправил их в таверну, — сказал Хадсон. Он снова вытер окровавленный нос и повернулся так, чтобы сидеть, опираясь о стену. Осколок разбитой масляной лампы впился ему в ягодицу, но он не спешил ничего с этим делать. Он надеялся, что Арканджело и Трователло видели, как мимо проехала карета, и удалились в безопасное место. Эта карета была достаточно заметной, чтобы обратить на нее внимание. — Они присоединились к нам по дороге. Священник и…

— … его спутник, — быстро вставил Мэтью, прежде чем Хадсон успел сказать что-то еще. — Мы догадывались, что стоит ждать неприятностей, поэтому не захотели втягивать их в это.

— Неприятностей! — повторила Венера, улыбнувшись брату. — Он ведь еще и не знает, что такое неприятности, не так ли? Пагани! Scenda alla taverna e riporti indietro gli altri due!^[42] — Мужчина тут же вышел из дома и, судя по всему, отправился в таверну за Арканджело и Трователло.

Мэтью решил сменить тему.

— Красивые кольца, — сказал он с вяло наигранной похвалой. — А что вы сделали с остальными фрагментами его тела?

— Моя Никс должна что-то есть.

— Пожалуй, это была худшая еда, которая когда-либо попадала в желудок вашей кошки.

Не такой конец он пророчил Кардиналу Блэку. Он ожидал увидеть его качающимся на виселице, но такого… такого он не предполагал.

— Ты! Корбетт, не так ли? Мы здесь не для того, чтобы обсуждать латынь или еду кошки моей сестры. — Марс подошел к Бразио, и Венера отошла в сторону. Марс постучал по щеке мужчины указательным пальцем и заговорил по-итальянски: — А теперь ты скажешь нам, где зеркало.

— Какое зеркало?

— О, у меня сейчас голова разболится! — Марс похлопал Валериани по щеке, на этот раз всей ладонью. — Дорогой Бразио, у нас нет времени на глупости. Будь хорошим мальчиком, ладно? Давай начнем вот с чего: есть зеркало, которое создали твой отец и колдун Сенна Саластре. Так?

— Я хочу, чтобы вы покинули мой дом. Все до единого.

— Это не займет много времени, — заверил Марс сестру и слегка ударил Бразио по щеке. Взгляд великого магистра сделался жестким. — Ты же не представляешь, как утомительно путешествовать, правда? Мы слишком долго были в пути на территории, которую я предпочел бы никогда не видеть. Вокруг нас шла война. Это была отнюдь не увеселительная поездка. Жить в одной палатке с сестрой — это не то, что я называю отдыхом, а эта чертова кошка рычит днем и ночью. Так что ты должен понимать, что я

не в настроении. Поэтому я спрошу вот что: что для тебя значит слово «Левиафан»?

Когда Валериани не ответил, Марс наклонился ближе к нему и прокричал:

— Левиафан! Это что-то важное! Так или нет?

Мэтью услышал слово «leviatano». Если он не ошибся в переводе, это означало «левиафан». При чем здесь это?

Он вспомнил, что Сильва Арканджело рассказывал о кораблекрушении, из-за которого он лишился глаза. Корабль сел на мель к югу от старого римского маяка Левиафана, на котором во время шторма погас огонь. А затем Мэтью вспомнил слова Бразио Валериани, которые перевела Камилла: «Там, где никто не сможет его найти. И… даже если случится невозможное, никто не узнает, какое это именно зеркало. Не отыщет его среди множества зеркал».

Судя по тому, что Мэтью уловил и понял, в старых римских маяках за сигнальным огнем располагается полукруг зеркал, чтобы отраженный свет распространялся на достаточное расстояние. Так строили маяки еще с древних времен. Одно зеркало среди многих других, расположенное за огнем. Неужели Валериани оставил свое зеркало там? Никто бы и впрямь не догадался. Почему Бразио говорил «если случится невозможное»? Не потому ли, что маяк заброшен?

И все же это тычок пальцем в небо.

Если Хадсон и Профессор Фэлл что-то и заподозрили, они никак не дали этого понять. Камилла выходила из комнаты, когда Арканджело рассказывал свою историю, так что о кораблекрушении она ничего не знала.

Мэтью опустил голову, пытаясь понять, о чем идет речь, из своих познаний в латыни.

— Ты все усложняешь. — Марс принялся поправлять воротник рубашки Бразио. — Это не обязательное условие, но мы можем превратить твою жизнь в такой ад, который и не приснится никакому духу из зеркала! Лупо! Отведи его на кухню и верни там стол на место. Подготовь его. Мы хотим, чтобы нашему другу было удобно. О, и не забудь мясницкий нож.

— И ты, — обратилась Венера к Камилле, — у тебя есть книга. Где она?

— Какая книга?

— Да что же это такое! — Венера покачала головой в притворном сочувствии. — Так хотите почувствовать боль? Мы найдем книгу, не волнуйтесь. Все на кухню! Ивано, взведи курок, прижми пистолет к спине здоровяка и веди его! — Ее черные, как смоль, глаза обратились к Мэтью, и она проворковала: — А с тобой, красавчик, у нас будут какие-то проблемы?

— Никаких, — только и выдавил он, поднимаясь на ноги. Его правое плечо онемело.

Похоже, перед тем как стать кошачьим кормом, Кардинал Блэк все рассказал этим людям. Логика подсказывала, что его схватили, как только он вышел из гостиницы и отвезли в место для допросов. Возможно, его даже похитила эта самая женщина. А кто рассказал этим двоим о поисках Валериани? Это мог быть только торговец Менегетти.

Тем временем женщина снова заговорила по-английски.

— Дедушка, вставай. Только не надо старых трюков, иначе придется выбить из твоего рта остатки зубов.

Профессор Фэлл встал и холодно улыбнулся ей.

— Все мои зубы настоящие, мадам. Вы даже не заметите, как я обведу вас вокруг пальца.

— О, браво! Проходи, пожалуйста.

На кухне Лупо одной рукой в перчатке усадил Бразио на стул за столом, который поставил обратно после выходки профессора, а рядом с пленником положил нож для разделки мяса. Палач застыл, ожидая дальнейших указаний.