Лики Богов

Роси Тара

— А ты? — выдавила поражённая Любава.

— А я дружинник простой, — улыбнулась Радмила, увидав свет в окошках терема, — ничего такого не умею… Хотя Волот сказал, что из лука стрелять метко – это тоже дар Богов.

Прекрасная Дивия, утопая в объятиях мужа своего Дыя, внимательно смотрела, как вольные конники во главе со своим атаманом врываются в деревню, как их сабли рубят тела осман, как дружинники несут на носилках своих полуживых братьев, как Валькирия с дочерью варят снадобья и разворачивают чистую белую ткань, чтобы

перевязать истерзанные тела. Видела Богиня, как Демир ведёт под руки истощённую дочь, отдавшую все свои силы любимым. Всё видела светлоокая красавица, освещала людям путь и просила великую Макошь не обрезать сегодня больше нитей.

_______________________________________________________________________________________________

Дрёма* - Богиня дремоты и сонных мечтаний.

Стрибог* - Бог ветра, правитель воздушного пространства.

Древко* - тело стрелы.

Хвостовик* - маленький оконечник стрелы. Он удерживает стрелу на тетиве во время натяжения.

Коловрат*– символ, олицетворяющий движения Солнца по небосводу.

Глава 9. Обратный путь

Незримые гибкие ленты ласкового дыхания Стрибога, извиваясь и цепляясь за бархат листвы, окутывающий тонкие кисти деревьев, скользили по цветущей коже прекрасной Тары, играли с её ледяными локонами, вьющимися меж недвижных гор, подхватывали сладкий нектар с пёстрых лепестков, смешивали его с крупицами морской соли и разносили по всей округе. Массивные крепостные стены, образующие собой пятиконечную звезду, тянулись ввысь, бросая горделивый взор свой на прибывающих гостей.

Резвые кони замедлили свой бег и чинно прошли через распахнутые ворота. Два широкоплечих воина, чьих висков уже коснулась седина, спешились и повели своих скакунов под узды к резному терему главы города. Им навстречу вышла стройная казачка, спорхнула со ступенек и жестом велела стражникам отвести коней в стойло.

— Здравы будьте, Демир Акимович, Велибор Касимович, — поклонившись, улыбнулась девушка. — Рада видеть вас.

— Здравствуй, Марусенька, — улыбнулся Демир. — Рады и мы тебе.

— Не знаешь, дочка, зачем нас твой атаман позвал? — шепнул Велибор.

Брюнетка бегло обвела взором двор и сделала шаг к воеводам.

— Зачем не знаю, — шептала она, — токмо с утренними пташками к нам дружина воеводы киевского прибыла. Вид у него суровый и надменный. Не нравится мне он, видят Боги, мысли недобрые в его голове вьются.

— Что ж, ласточка, — кивнул Демир, — веди нас к атаману своему, посмотрим, что за птица важная по его палатам расхаживает.

Маруся наградила воевод теплом своей улыбки и направилась к терему. Воины переглянулись и нахмурили брови, всецело разделяя опасения казачки.

Щебетание пташек врывалось

в раскрытые окна, яркий взор Ярилы освещал просторную палату. Длинный стол покрывали резные блюда с яствами. Огрубевшие от меча шершавые руки перетягивали в свою тарелку то, что привлекло глаз. Высокий жилистый воин спокойно утолял голод, его светлые прямые волосы рассыпались по плечам, а мелкие морщинки, плели свою паутину на покрытом шрамами лице. Он равнодушно смотрел на Уласа, накручивающего свой ус на палец. Дверь тихонько скрипнула, и стройная девушка впустила в палату гостей. Атаман улыбнулся им и жестом предложил сесть за стол. Воеводы опустились на лавки и ждали разъяснений.

— Ну, здрав будь, Демир, — ухмыльнулся приезжий.

— И тебе не хворать, Асила, — кивнул камулский воевода.

— Друга твоего не знаю совсем, — продолжал киевлянин.

— Велибор Касимович, — с почтением произнёс Демир, — воевода Тангута.

— Не слыхивал, — фыркнул Асила. — Но не беда, узнаемся ещё.

— Ты чего приехал-то? — нахмурился витязь, окидывая холодом озёр своих израненное лицо гостя.

— Великий Князь всех земель Тархтарии возвращается из Византии, — начал Асила.

— Нам-то что с того? — ухмыльнулся Велибор.

— Владыка хочет всех воевод собрать, чтобы волю свою огласить, — подытожил киевлянин.

— Чтобы снять с себя имя Князя Великого? — прищурился Улас. — Война-то кончилась, пади. Теперь мы вольны на землях своих, не нужна нам рука великокняжеская.

— Заремир поддержкой Византии заручился, — многозначительно сказал Асила, — теперича будет сподручней нам границы свои держать.

— Не могу понять я тебя, — нахмурился Демир, — с каких пор Византия нас поддерживает в чём-то?

— Обычно император ихний наши дружины себе нанимает, дабы от персов отбиться, — заметил Велибор.

— И какие границы мы с ними держать станем? — насупился Улас. — С Аримией мир подписан, а осман, да остальную погонь мы сами отседа вышибли.

— Дождётесь князя, он вам и поведает всё, — стоял на своём киевлянин.

Велибор наклонился к столу, заглянул в выцветшие бледно-голубые глаза гостя и пробасил:

— Мои ребята два лета дома не были, все семьи свои обнять хотят, уже ладьи на воду ставят. Что я скажу им? Что мы ещё месячишко здесь посидим, подождём князя, что Великим уже и быть перестал?

— А Истислава позвать не хотите? — нахмурился Демир. — Всех воевод собираете, а князей не зовёте?

— Верно, — согласился Улас.

— Что же получается? — оскалился Асила. — Для вас слово великокняжеское, что место пустое?

— Пусть дела государственные князья меж собой решают, — спокойно ответил Велибор, поднимаясь с лавки, — а мы люд мелкий, толку от нас мало будет.

— Посему мы домой поплывём, — кивнул Демир. — А ты лучше в Хамбалык гонца отправь за Истиславом, глядишь, к зиме да соберётесь.