Лики Богов
Шрифт:
— Вернись, я прошу тебя, вернись домой живая, — пролепетала синеглазая, выпуская воительницу из рук.
— Кстати, на счёт дома, — улыбнулась Умила, — терем теперь твой, Баровит вам переехать поможет. Он там всё знает, всё тебе покажет и расскажет, обживайтесь и ждите меня.
Омуженка поцеловала Любаву в лоб, запрыгнула на коня и погнала его к лесу.
— Не забудь, что все мы ждём тебя! — крикнула ей в след брюнетка.
От этого воспоминания голубые глаза распахнулись, и пристальный взор устремился на сабли, лежащие рядом с костром. Оранжево-синие тонкие языки танцевали в их металлическом зеркале, извиваясь в причудливых образах. Девушка провела рукой по щеке, убирая с лица непослушные
«Ещё троих уберу, и можно на Тангут их выводить», — подумала она. — «Для дружины Велибора они лёгкой добычей станут».
________________________________________________________________________________________________
Сирин* - тёмная птица, тёмная сила, посланница властелина подземного мира.
орда* - войско, рать
ногайцы* - жители города Ногхан Московитой Тархтарии
второе кольцо* - строение города «кольцо в кольце» для отсечения противника на одном из рубежей
брань* - война
вепрь* - дикий кабан
Глава 4. Дух леса
Огненной птицей вспыхнула утренняя зорька и понеслась над лесом, пробуждая ото сна могучего великана. Покружила над озёрами, коснулась крылом быстрой реки и вернулась к Хорсу, усевшись на край его золотой колесницы. Белые кони фырчали, вскидывали гривы и тащили по небу тяжёлый солнечный диск. Тёплый проказник проскользнул в землянку под корнями векового кедра и затанцевал на нежной девичьей щеке. Густые ресницы взлетели вверх, синева озёр окинула убежище, губы улыбнулись светлому лучику и новому дню. Умила нарвала тряпиц и высыпала в каждую по горсти пороха из горшка. Она перевязала их бечёвкой, сложила в мешочек и закрепила его на поясе. Любила омуженка дружинников этими бомбочками пугать, незаметно подкидывая их в костры. Девушка надела плащ, закрепила колчан со стрелами, лук, спрятала сабли в ножны, выпорхнула из своего укрытия и канула в чаще леса.
Могучие ели рвались своими острыми пиками в небо, сухие тонкие веточки потрескивали под легкой поступью, резные шёлковые листья хлестали по широкому плащу, пытаясь сбить капюшон и усмотреть скрывающееся под ним лицо. Но лесной дух двигался быстро, растворялся в шелестящих клубах кустарников, сливался с изувеченными телами бурелома, ловко проскальзывал между стволами деревьев, искал помощника и никак не мог его найти. Тогда дух замер, нежное дыхание Авсеня* коснулось широкого капюшона и осветило девичий лик. Омуженка закрыла глаза, вобрала в себя влажный пряный воздух и отпустила мысли:
«Велес* великий, духами предков своих заклинаю тебя и помощи твоей прошу, дай мне заступника, дабы наказать обидчиков своих, опорочивших Веру великую, поправших законы Отца твоего».
Зашептали листья, преклонились травы, захлопали крыльями птицы, устремляясь в нежно-голубую бездну неба, всплеск воды донёсся до слуха просящей. Умила улыбнулась и низко поклонилась.
«Благодарствую тебе, светлый Велес, — сказала она и, вытащив из мешка три ржаные лепёшки, положила их к корням дуба. — Прими требу*, Великий Властитель».
Быстрая река, огибая тёмные валуны и раскидывая сотни радужных бусин, бежала вдоль леса, унося с собой отражение его лика. Гибкие серебристые тела извивались в холодной толще, поблёскивая чешуёй в солнечных лучах. Широкая когтистая лапа пыталась ухватить лосося, но тот никак не желал быть пойманным. Медведь зарычал, затряс косматой головой, вытянулся во весь громадный рост и окинул гневным взором жадную реку. Запах
— Здравствуй, Хозяин леса, — сказала она, бросив к его ногам упитанного лосося. — Ты-то мне и нужен, подсоби мне, Бер.
Медведь с хрустом впился зубами в извивающееся тело рыбы, слушая приятный голос девушки.
— Брата моего люди так же звали, — грустно добавила она. — Помоги мне требу Мары обратно в храм вернуть.
Зверь, облизываясь, кивнул ей и внимательно посмотрел на её руки. Славянка улыбнулась ему и бросила вторую тушку.
— Покушай, Миша, а то ладу не будет.
Насытившись, хозяин леса рыкнул своей спутнице, та напружинилась и кинулась в чащу, зверь следовал за ней. Тёплые лучи Авсеня гнали расплавленное золото с девичьей косы, заставляя его по каплям соскальзывать на бурый бархат плотной шерсти и растекаться по ней блестящими искрами. Умила отпускала свой дух, окутывая им, словно ажурной шалью, могучего заступника. Бер чувствовал биение её сердца, слышал её дыхание, они сливались в единое целое, их мысли лились общим потоком — та же цель, та же злость, та же ненависть… одна на двоих. Бежали они недолго, омуженка забралась на дерево и глянула через зелёные ветви на дружинников, толкающих воз. Колёса под тяжестью награбленного вязли в сырой земле, кони несогласно фырчали и мотали гривами.
«Тяжело добро чужое?» — ухмыльнулась воительница.
Она собрала весь свой гнев в единый клубок в груди и направила его своему спутнику. Рассвирепел медведь, заревел, поднялся и пошёл кусты ломать. Тяжёлая лапа ударила зазевавшегося ратника, и бездыханное тело повалилось на землю. Воины, увидав бера, похватались за мечи, ещё больше раздражая хищника. Один из них кинулся на животное. Голубые озёра прищурились, тонкие пальцы разжались, отпуская стрелу прямо в глаз неприятелю.
«Не дам обижать Мишку», — улыбнулась Умила.
Асила принялся искать взглядом стрелка, уже не слыша крик своего дружинника, раздираемого зверем.
— Вот он! — крикнул воевода, тыча пальцем на дерево. — Лови его!
Лучник понёсся по ветвям, за ним следовали семеро воинов. Незнакомец спрыгнул на землю и рванул к поляне. Один из преследователей настигал беглеца, но внезапно тот остановился, развернулся, и что-то блестящее просвистело в воздухе, обдав холодом шею ногайца. Умила оттолкнулась от плеча истекающего кровью врага и хищной птицей, расправив изогнутые стальные крылья, бросилась на второго. Мужчина размахнулся мечом, но девушка увернулась, вкрутилась в землю и с разворота, отведя очередную атаку саблей, рассекла живот противника вторым клинком, перехватив его рукоятью вперёд. Соперник выронил оружие и схватился за кровящую плоть. Не хотела Умила мучить его, поэтому занесла острое лезвие и оборвала страдания воина. Из леса вылетел Асила с пятью ордынцами и впился взглядом в тела своих соратников. Широкий плащ, унизанный листьями, и глубокий капюшон полностью скрывали лесную нечисть, не давая зорким глазам воеводы уцепиться за черты противника и понять кто же перед ним.
— Кто ты?! — крикнул он, на что услышал лишь утробный смех.
Незнакомец кинулся к обрыву, киевлянин за ним. Асила видел, как тот прыгает в бездну, как ветер куполом надувает жёлто-коричневый плащ, как дрожат на нём высохшие листья. Не желал воевода упускать его, поэтому ринулся в пропасть, остальные за ним шли.
Умила припала на бедро, выхватила из чёрных ножен бебут и вонзила его в песчаное тело. Она плавно съехала вниз, в то время как трое дружинников летели кубарем, теряя мечи. Омуженка кинулась к крепостным стенам города, расстелившегося на ладони равнины. Девушка видела, как отворились ворота, как трое конников стремительно приближаются к ней. Первым ехал могучий витязь, блестя серебром седеющих волос. Велибор на ходу протянул ей руку и забросил на коня.