Лилия для Шмеля

Ганова Алиса

«Ах ты соблазнитель юных гувернанток!» — вскипела я.

— Ну да, вы-то уже не юный, — ехидно улыбнулась в ответ. — Не занудствуйте, как старый брюзга, и люди потянутся к вам! — Бросила уже на ходу, убегая. Один-один!

Как же он достал меня! Думает, что я как шелковая, приду к нему и со слезами на глазах начну выпрашивать деньги со счета? Щассс. Да, если бы не Вейре — уехала бы из города. Слава всем богам, книга худо-бедно продалась. Я смогла вернуть Норрит занятую сумму, часть отложила в заначку на издание новой книги (правда, ее придется

издавать эконом вариантом). Еще на остатки заплатила за три лунья вперед за комнату, питание, купила самое необходимое — и теперь перешла на режим строгой экономии. Так что с извозчиком я, пожалуй, погорячилась.

М-да, чтобы заработать на уровень жизни достойный баронессы — не вылезать мне из-за письменного стола, а перо должно прилипнуть к руке. Эх, вот бы написать эдакое оглушительное! Но что?

* * *

Спустя две седмицы я наконец-то завершила сказку про Снежную Королеву. Как раз наступает весна, оттепель, барабанит капель… История должна пользоваться спросом.

Чтобы узнать, удачной ли получилась сказка, принесла конечный вариант почитать Вейре. Некоторые кусочки он знает (все равно частично книгу пишу у Веспверков, раз уж Освальд любезно разрешил пользоваться библиотекой), но не всю.

Однако Освальду на наших посиделках, будто медом намазано.

Стоило сесть в кресло и настроиться на чтение — явился.

С бокалом вина в руке плюхнулся в соседнее кресло перед камином, потеснив сына, закинул ноги на пуфик и, отхлебнув, почти промурлыкал:

— Я в предвкушении!

По его ехидной мине хотелось хлопнуть тетрадкой. Но вместо этого я набрала побольше воздуха и торжественно прочитала:

— Снежная королева.

— О-о! — Освальд поднял бокал. — Мне уже нравится. Надеюсь, у нее все будет хорошо? Не превратится в пену из-за неблагодарного злодея?

— Нет! Потому что она — сама холодная злодейка! — терпеливо пояснила, и герцог тут же нахмурился.

— Фина! — укоризненно обратился. — Раз уж с некоторых пор я просто Освальд, отбросим формальности. Королева не может быть антагонистом! Ни-ког-да! Она всегда добра, сдержанна, горда, щедра к подданным, особенно за заслуги!

— Точно! — спохватилась я, хлопнув себя по лбу. Забываю, что здесь монархия. — Тогда! Тогда Снежная Колдунья.

— М-м-м… — замычал мой критик, смакуя новое название.

— Хорошо! Колдунья снежной пустоши?! — предложила.

— Лучше! — кивнул он.

— Ага, — согласился Вейре.

— Ладно, — вздохнула я. — Колдунья снежной пустоши и Горячее сердце.

— Она еще и людоедка? — вскинул бровь герцог.

— Нет! У Кильки, спасающей друга, горячее сердце, — прорычала я. Самой смешно, но Освальд — такой оса, что хочется все-таки тетрадкой по его нахальному фейсу настучать. Или не настучать, а поцеловать… Эх, хорош засранец. Смотрю на его губы, и невольно вспоминаю их ягодный вкус…

— М-м! — покивав, улыбнулся он. — Начинайте. Кстати, не желаете? — поднял фужер с рубиновым вином.

— Нет! —

все-таки лучше ему настучать.

В канун Впросонья, вернувшись домой, я уловила в воздухе запах зелени. Заглянула в гостиную — а там в большой, напольной вазе стоят срезанные ветки с позеленевшими листочки. Мадам Уидли украсила их глазурированными пряниками, лентами, тряпичными птичками, и теперь хозяйничала на кухне. Но на мои шаги выглянула в коридор.

— Стара я, баронесса. Пока украшала весеннее деревце — извелась вся. Если что не так, уж не обессудьте старуху, — вытирая руки о передник, она смущенно улыбнулась.

— Простите, что не помогала вам.

— Ну что вы, Ваша Милость! Вы бы ветками орели все ручки себе поранили. Сейчас передохну и на завтра пирог состряпаю.

— Я тоже кое-что приготовлю! — на обратном пути от Веспверков я купила все необходимое для пиццы. Мадам готовила хорошо, но я соскучилась по любимой еде.

— Вы?! — всплеснула руками хозяйка.

— Ага. Надеюсь, вам понравится.

— А писать?

— Уже поработала. Теперь можно и отдохнуть! Я придумала один рецепт, — заговорщицки подмигнула. — Только переоденусь! — И перепрыгивая через поскрипывающие ступени, помчалась наверх.

О, как же было здорово!

Мы приготовили несколько пицц, потом смаковали их, душевно пили чай — и легли поздно. Зато я научилась пользоваться печью, узнала о новых, неизвестных мне здешних специях, кухонной утвари, что, несомненно, улучшит качество моей рецептурной брошюры. Я твердо вознамерилась издать ее, как только подкоплю денег. Увы, но вся заначка ушла на издание «Колдуньи снежной пустоши», и если она не раскупится — горе мне.

Несмотря на усталость, засыпала счастливой. Но только положила голову на подушки и сомкнула глаза — раздался стук и взволнованный голос мадам Уидли.

— Баронесса! Баронесса! Вас спрашивают!

— Чего так рано? — пробурчала горничной, приехавшей ко мне по приказу Веспверка.

— Как герцог велел, так я и сделала, Ваша Милость, — зевнула служанка. — Мне велено помочь вам сделать прическу.

— Ну, идем, — не менее смачно зевнула я.

Пока она укладывала волосы и помогла выбрать подходящий для случая наряд, я узнала, что всю ночь слуги в особняке Веспверка не спали — украшали весеннее деревце, которое привезли в кадке из оранжереи, развешивали украшения, ленты, цветочные гирлянды… — одним словом делали сюрприз для Вейре.

— Ну, и для вас тоже, — добавила горничная. — Вы же память потеряли, да?

— Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, — посмотрела на нее строго.

— Так это Его Милость сам сказал!

— Угу, — посмотрела на женщину иронично.

— Да, молчу, молчу! — пробурчала она. — Только не говорите герцогу, пожалуйста!

— Ладно.

Несколько кусков своего кулинарного «шедевра» я сложила в корзинку и прихватила с собой для Вейре. Посмотрим, одобрит ли он рецептурную новинку?