Локи все-таки будет судить асгардский суд?

Ершел

Вдруг поверх голов асов прошла волна энергии невероятной мощи. Это была Тень. Вовсе непохожая на себя: без маски, но с черным лицом, и Гринольв не смог разобрать, что это: краска или сажа с пеплом. Одетый в невероятно сложный черный доспех, маг стоял на небольшом уступчике, сотворенном им же, и заметно сокращал численность вражеской армии. Огромными столбами поднимался огонь, выжигающий десятками тварей из Бездны, столбы сменялись маленькими взрывающимися искрами, те, в свою очередь, вспышками яркого света, поражающими парящих над асами монстров.

Неожиданно на возвышении

позади Тени буквально из воздуха соткалась фигура в капюшоне и метнула кинжал — Тень немыслимым прыжком ушла в сторону и сбила противника с ног, но ошеломила его лишь на мгновение. Вот они уже оба стоят напротив друг друга. Два мага: один — из Асгарда, другой — из Бездны. Тень приняла боевую стойку: с этим противником придется сражаться по-настоящему. Тварь бросилась вперед, творя заклятье невероятной силы — такого Гринольв никогда не видел и не был уверен, что сам успел бы увернуться. Тень тоже не успела, но хоть и проехалась чуть не до края обрыва, устояла на ногах и блокировала атаку. Противник не дал и мгновения на передышку: удары сыпались один за другим, причем настолько мощные, что любой ас уже давно бесславно погиб бы. Но Тень не была асом. Удачный момент выдался не сразу и лишь на долю секунды, но Тень не упустила его — снесла врага энергетической волной в самую гущу битвы, где тот и затерялся среди асов и читтаури. Всего несколько глубоких вдохов, чтобы восстановить дыхание, и…

Воспоминание резко оборвалось. Гринольв с трудом не позволил ни одной эмоции отразиться на лице. Он не дал понять Одину, что заметил одну важную мелочь: ему показали часть боя с сильным противником, но не показали победу над ним, значит, победы не было. Или ее принес кто-то другой. Тень действительно сражалась неплохо, но умела ли вести армию?

— Ты можешь показать что-нибудь еще эдакое? — спросил Гринольв, когда понял, что молчание затягивается, а отпускать его явно не собираются. Конкретных пожеланий у него не было, но хотелось посмотреть на Тень с другой стороны — не с боевой, но и не с такой позорной, как раньше.

— Могу, — кивнул Один. — Зрелище, правда, будет не из приятных, должен предупредить, но ты не из робкого десятка, так что смотри.

В мгновение ока Гринольв перенесся в следующее воспоминание. Он оказался в большой пиршественной зале, посреди которой стоял одинокий стол, за которым восседали послы всех миров Иггдрасиля и их приближенные. Они негромко переговаривались между собой, с беспокойством посматривая на дверь. Вошел церемониймейстер и громко объявил о явлении Его Величества царя Асгарда Одина. Все встали, приветствуя хозяина пира. Он величаво прошел к трону по наиболее освещенной части зала, отбрасывая четкую темную тень, на которую с опаской посматривали гости. Хозяин пира медленно поднялся по огромной лестнице и занял свое место. Выждал несколько мгновений, потом тяжело встал, опираясь на Гунгрир, и торжественно произнес:

— Я рад приветствовать друзей в стенах Пресветлой обители. Забудем ссоры и распри хотя бы в день весеннего равноденствия. Сегодня мы сидим за одним столом, не опасаясь удара в спину. Налейте эля! Мой первый глоток докажет всем сомневающимся, что бочонок не отравлен. Сегодня,

в светлый праздничный день, я призываю забыть о политике, распрях, налогах и торговле. В день веселья слово веселью. Охота, вино, женщины, дружба — в мире столько прекрасных вещей, достойных песен. Я пью, — он поднял рог, полный светлого напитка, — за наше совместное будущее, которое не будет знать войны и разрушений. За будущее!

Один отпил, и тут же слуги разлили эль по гостевым рогам и кубкам. На богато украшенном столе не было ни одного Асгардского кушанья: мясо из Муспельхейма, фрукты из Ванахейма и Юсальвхейма, рыба и морепродукты из Нифльхейма и Етунхейма, корнеплоды с овощами из Свартальвхейма. Присутствовала на пиру и двуликая Хель со своими чудесными яблоками, которые, по словам присутствующих, имели отменный вкус. За столом воцарилась непринужденная, насколько это было возможно, атмосфера. Звали Одина присоединиться, но он отказался.

Сверху послышался хриплый голос постаревшего царя: «Пиршество продолжалось несколько часов вполне мирно. То, ради чего я показываю тебе воспоминание, произошло ближе к вечеру, поэтому ближайшие несколько часов я тебе промотаю». Воспоминание ускорилось, гости и слуги начали двигаться очень быстро. У Гринольва заболела голова. Он прикрыл глаза и открыл только тогда, когда Один привлек его внимание к замедлившейся картинке.

И снова тот же зал. Вечер. Темно. Множество факелов на стенах освещают лица не совсем трезвых присутствующих. Один сидит вместе со всеми и беседует с послом Свартальвхейма.

«В то время нашими основными противниками были как раз темные эльфы», — пояснил глас Одина сверху.

Гринольв прислушался к разговору, но расслышал только зычные голоса трех великанов, расхваливающих оружие цвергов.

Вдруг темный эльф ударил кулаком по столу и бросил рог на пол, чуть не попав по ногам Одина.

— Это возмутительно! — прошипел он на асгардском наречии, и шипение заставило замолчать гигантов и ванов. — Асгард еще поплатится!

Один встал, тяжело вздыхая.

— Сегодня праздник, мы уговорились, что не будем портить его распрями и взаимными оскорблениями, что забудем о политике. К ней можно вернуться завтра, а сегодня у нас мир, — произнес царь серьезно и спокойно.

— Завтра может быть поздно! — Эльф вскочил и тяжело оперся о стол. — Я требую аудиенции с тобой прямо сейчас! Либо все они, — кивок в сторону пирующих, — будут свидетелями вашей, асгардцы, трусости.

— Решение этого вопроса не в моей власти, — по-прежнему спокойно изрек владыка мира богов.

Он отошел к трону, не поворачиваясь спиной к присутствующим. Когда он дошел до ступенек и принялся подниматься по ним, позади него оказалось сразу несколько факелов, и тень приобрела поистине гигантские размеры.

— Я требую аудиенции, — настойчиво повторил темный эльф, нисколько не впечатленный странным маневром.

Один грузно опустился на трон.

— Что ж, раз ты так хочешь решать этот вопрос именно сейчас, я дам тебе такую возможность, — он трижды стукнул Гунгриром об пол. — Явись, мой верный друг. Твой господин приказывает тебе. Здесь и сейчас!