Лом

Казаков Павел

На нашей лестничной площадке жил сорокавосьмилетний пенсионер. Крепкий самец, который судя по отличной спортивной форме не забрасывал тренировки. Во время переезда, когда грузчики заносили вещи, он подошёл знакомиться. Представился Николаем Сергеевичем, бывшим сотрудником. Сотрудником чего, было не понятно, но общался этот самец надменно и после третьего комплимента в адрес красоты моей матери вызывал стойкую антипатию у всей нашей семьи. Он сообщил, что живёт один и пригласил нас в гости. Причём смотрел в этот момент только на мать. Отец напрягся, но обострять не стал. Ездил этот Николай то на Порше Панамера, то на Кайене, что означало, что он совсем не простой бывший сотрудник совсем не простых служб. Эти выводы отец сделал после непродолжительных наблюдений за

соседом. Со мной этот индивидуум вёл себя так, будто меня нет, на мои вежливые «здравствуйте» отвечал, только когда мама была рядом, а так не замечал. Ну, бывают особи неприятные, но если они в чужую жизнь не лезут, то и ладно. Носят они в себе мешок с кислотой — пусть носят, главное, чтобы других ею не поливал.

А этот тип всё-таки решил влезть в нашу жизнь.

Он очень быстро сообразил, что отца часто нет дома, а красивая соседка сидит одна с двумя близнецами. Стал подлавливать её на площадке, когда она выходила по делам или возвращалась. Ему-то что? Сидит дома, никто его работать не заставляет.

Мать пожаловалась отцу, что Николай слишком навязчиво и слишком часто с ней пересекается. Отец пошёл и поговорил с соседом, как он думал по-хорошему. Просто зашёл и попросил его не общаться с его женой, так как ей это неприятно. Я был в курсе, так как не отправился гулять, как озвучил родителям, а спустился на этаж вниз и, когда отец пошёл общаться, поднялся и стал подслушивать. Николай сказал, что без проблем, что ничего такого у него на уме не было, но я даже через этаж понял, что он врёт. Отец не понял, а может не подал виду, а я же со всей очевидностью осознал, что у моей новой семьи проблемы.

Когда через два дня отца избили, и он с переломом обеих рук и сотрясением мозга отправился в больницу, я понял, что проблема обострилась.

Буквально на следующий день, как это случилось, мама позвала нас в магазин. Мы стояли втроём на лестничной площадке и ждали лифта, дверь соседа открылась, и он зашёл с нами в лифт.

— Слышал, с твоим супругом несчастье случилось, Галя, — беззаботно улыбаясь проговорил сосед.

— Мы с вами на ты не переходили, Николай Сергеевич. И откуда вы знаете, что случилось?

— Да, слухи ходят. У меня же знакомые в разных службах работают. Связей много. Ты бы осторожней сама по улицам ходила. Район неблагополучный у нас, оказывается. А вообще, приходи в гости ко мне сегодня вечером, я расскажу, какие правила безопасности в нашем районе и как их соблюдать. Ведь если правила соблюдать, то ни с кем ничего не случится, ни с тобой, ни со Славиком и Димоном твоими, муж из больницы целым и невредимым выйдет.

— Вячеславом и Дмитрием, — произнёс Славик.

— Славик и Димон для друзей, — добавил Димон.

— Резкие они у тебя парни, с такими чаще всего неприятности происходят. Сегодня вечером жду.

Последнюю фразу он сказал вообще без улыбки приказным голосом.

Мать стояла в шоковом состоянии и ничего сказать не могла. Конечно, слабовата у неё психика — всего лишь от слов в такой стресс впадать. Пусть это и угроза, но времени для раздумий полно — вполне можно ситуацию решить. Но мать, видимо, настолько расклеилась, что перестала быть человеком, который может что-то решать. Отец в больнице без сознания, мы мелкие и такой резкий наезд от соседа. Всё вместе её очень сильно выбило из равновесия. Из лифта и до магазина, скорее, мы вели её за руки, чем она нас. Николай даже не стал с нами из подъезда выходить, сразу обратно на лифте поехал.

После магазина мать вообще расплакалась. Я стал на два голоса её успокаивать, при этом старательно не спрашивая, что случилось. Шестилетним сыновьям она бы такое точно не рассказала. Но что-то надо было делать. Судя по тому, что мать ничего не предпринимала, она вполне возможно рассматривает вариант реально вечером пойти к этому Николаю. А если такое произойдёт, то душевное здоровье матери ухудшится в разы. Соседу было абсолютно плевать на то, что у нас всё хорошо и мы никого не трогаем. Он ради каких-то своих интересов хотел разрушить мою семью.

Но, это он, конечно, зря с нашей семьёй стал в свои игры

играть. В своей семье формикадо я по праву считался одним из лучших защитников семьи. Так что добро пожаловать на войну, соседушка! Моя семья формикадо не вела захватнических войн, не пыталась отрезать у кого-то новые территории, не старалась вступать в конфликты. Ну, последние пару тысяч лет. Так-то понятно, что новые территории сами по себе не появляются. Но так или иначе, мы давно в серьёзных войнах не участвовали. Так почему же я потерял сотни тел в боевых операциях? Почему наша каста бойцов вторая по численности после рабочих? Почему наши учёные и аналитики постоянно держат усы по ветру, и мы постоянно тратим огромные средства на закупку и разработку новейшего оружия и лучших защитных систем? Почему всегда есть вопросы, которые должны решаться силой? Ответ, как ни странно, неплохо сформулировал Льюис Кэррол, чью «Алису» я прочитал самостоятельно совсем недавно. «Нужно бежать со всех ног, чтобы только оставаться на месте, а чтобы куда-то попасть, надо бежать как минимум вдвое быстрее!» Чаще всего у меня были стычки с арахнидами, что б они своей отрыжкой подавились. Вот реально те ещё хитрые твари. На втором месте были хомо. Вроде и не воюем, но боеприпасы куда-то расходуются, тела уничтожаются. Такой вот у нас странный «мир» с окружающими расами. Чего греха таить, и между семьями формикадо конфликты бывают, но меня больше на внешних фронтах держали. Со своими у нас специальный отдел разбирался, а я больше по арахнидам специалист. Так что, прожив практически всю сознательную жизнь в армии, я совсем не удивился факту враждебного юнита в окружении. Чтобы у тебя всё было хорошо, ты должен побеждать тех, кто хочет, чтобы у тебя всё было плохо. В вакууме хорошо не бывает. Враги были, есть и будут, и, если ты хочешь выжить, их нужно уметь уничтожать. Достигая своих целей, всегда переходишь кому-то дорогу. Отец, я уверен, эту истину знал, раз неплохо выруливал достаточно сложный бизнес, но мама не была бойцом. В общем, этой семье бойцов не хватает. И сейчас особенно.

То, что я задумал, конечно, могло повредить моему инкогнито, привлечь ненужное внимание, но атака на семью, атака на самку — я не мог заставить себя сейчас относиться к происходящему, как к «странному поведению хомо». Я уже почти семь лет сам хомо. И конкретно эти хомо, мои родители, ничего плохого мне не сделали. Мало того — они меня любят. Так что правильным будет их защитить. Они уже даже не хомо для меня, они люди.

— Мам, сходи на тренировку. Ты всегда говорила, что там успокаиваешься. Тебе лучше на улицу выйти, — Славик сочувственно смотрел, а Димон увещевал мать. Мне было нужно, чтобы мама ушла из дома.

— Мам, если не знаешь, что делать, иди на тренировку, там что-то придумаешь! — присоединился Славик. — Часок побегаешь и успокоишься!

— Вы чего это меня из дома гоните? — мама отвлеклась от печальных дум. — Я к папе собиралась в больницу после обеда, может, в себя придёт.

— Мы не гоним, но мы видели, что у тебя всегда настроение поднимается, когда ты на тренировку сходишь. Если мы можем тебе настроение поднять, то оставайся. Но лучше сходи на тренировку, потом к папе иди.

Я был уверен, что, глядя на нас, мать только больше будет думать, что с нами сделает страшный сосед, так что сейчас мы ей настроение не поднимем точно.

В принципе, я предлагал нормальное решение. Пойдёт проветрится. Что-то сможет придумать. Решений куча. Можно уехать из этой квартиры, можно из города, можно даже из страны. Мы прямо сейчас можем взять и уехать, забрав отца. Если сосед реально имеет силовые ресурсы, то тактическое бегство — это абсолютно нормально. Но мать была не боец от слова совсем. Скорее, она согласится дать собой воспользоваться, чтобы защитить нас. Сосед всё правильно рассчитал. У женщины уже стресс после нападения на мужа, потом эти внезапные угрозы. Мало времени на принятие решения. Это вообще-то способ морального давления на допросе, а не в мирной жизни, но сосед вот пользуется и не стесняется. Из местной терминологии его неплохо характеризует термин «мудак». В общем, ситуацию буду решать я.