Лоскутная кожа
Шрифт:
Ополченцы, вчерашние крестьяне с серьёзными лицами и оголёнными мечами у пояса, взялись за киянки. Вросшие в грязь колья, подпирающие хлипкие ворота походного лагеря, застонали под градом ударов. Война затягивалась.
– Этим проходом не пользовались добрую неделю, – тихо заметил Волот, ободрено улыбнувшись. Война затягивалась, враждующие стороны разошлись по углам зализывать раны – значит, обратная дорога будет безопаснее.
Широкая дорога, изъезженная за последнее время сотнями телег, больше походила на полосу грязи, какая бывает только на свежевспаханном поле после ливня.
– Давай свернём. – Не дожидаясь
– Там ям много. И кроличьи норы. Кони сломают ноги, пешком идти придётся.
– Зато там нет разъездов и патрулей. А у леса и так пришлось бы спешиться.
Дикое поле, бескрайняя равнина, должно было стать местом решающего сражения двух королевств. Сухой ветер встретил их шквалистым порывом, неожиданно налетев с разных сторон, резко и подло, словно нарочно стремясь выбить незваных гостей из седла. Высокая трава бесновалась разноцветным, в основном жёлтым, морем, в нелепой попытке прорезать лошадиное брюхо едва касалась стремян – иссушённые зноем растения были готовы на любую влагу, пусть даже и горячую кровь.
Конь недовольно заржал, опасно оступившись на запутавшихся в сухостое камнях. Настоящая россыпь, достояние былых времён. Странный бурый мох покрывал каменные рёбра, торчащие из-под земли, похоже, давно истлевший на Солнце. Степь не щадила никого.
– Берегись вон таких зарослей, – предупредил Волот. Розовая травка, плешивые прогалины на степном ковре, мало чем отличалась от любой другой, кроме размеров. Она таилась среди безобидных собратьев, поджидая невнимательных путников – до последнего не увидишь. – Очень острые колючки. Если наступишь, хрен потом из копыта достанем.
– Да, знаю, – неуверенно произнёс Гримбо, вставший на стременах, чтобы получше разглядеть. – Exo l’amure, раньше росли только у берегов Невинного озера. Но потом твои предки разнесли пыльцу по всему миру.
– Зачем?
– Ну разумеется, не специально, Вол. Преимущественно в своих гниющих ранах. Прямо как твоя прошлой ночью. Так и не смогли достать. И стали хорошим удобрением, а?
– Не смешно, – огрызнулся он, мучаясь от вернувшегося зуда, болезненного и мерзкого. Скрытые под одеждой раны, обратившиеся за одну ночь в шрамы, тем не менее, не перестали ныть. Словно само тело неосознанно противилось слишком быстрому излечению.
– Я мог бы многое рассказать тебе, путь долгий. Например, как твой славный Орден предавал и убивал людей. Прямо как тебя.
– Я не желаю слушать эту ложь. – Утратив всякий интерес к беседе, охотник поторопил коня. Общество Молока начинало утомлять, а впереди был ещё длинный путь.
Горизонт вился вдали тонкой чёрной ниточкой, расплываясь в призрачном мареве раскалённого, вот-вот расплавится, воздуха. Мошкара, роившаяся в поднебесье, дрожала столбами дыма от кострищ. Но ветер, хоть и изрядно ослабший, налетал всё так же часто и внезапно, не оставляя им шанса поживиться путниками. День входил в полную силу, и тени, указывающие на запад, обратились в крошечные лужицы прямо под ногами. Редкая зелень отмечала собой берега обмельчавших рек, радуя привыкший к бурому глаз.
– Извини, – изрёк наконец Гримбо. Его тёплый, полный сокровенной нежности голос не мог не подкупить. Пусть даже и являясь
– Ты говорил, что любишь людей, – выпалил он давно назревшую мысль. – Зачем тогда мучил тех калек? Они безнадёжны и давно должны были спокойно умереть.
– Правильно, они были обречены. Какая разница, когда? Мне было интересно посмотреть… К тому же ты тоже был обречён. Надо было бросить?
– Теперь понятно, – стиснув зубы, процедил Волот. – Ты разочаровал Магистрат своим неповиновением. Ты променял нашу дружбу и доверие на тех девок. Тебя следовало бы убить. И ты смеешь предлагать мне мир? После стольких оскорблений? Серьёзно, Молок? Ты настолько тупой?
Гримбо, искривив лицо в жуткой ухмылке, исподлобья посмотрел на охотника. Казалось, сам мир замер в тревоге перед грядущей бурей. Исчезли, попрятавшись в гнёздах, юркие птицы, стих последний ветер. Сама трава, полноправный властитель этого края, застыла в ожидании, боясь даже шелохнуться. Кони, трусливо выгнув шеи, едва заметно задрожали от страха, большими умными глазами понимающе косясь на посеревшего лицом доктора.
– Ну, что молчишь? – дерзко спросил Волот, со злобным упорством понукая замершую лошадь. Безуспешно, как и попытка привлечь внимание Молока. В его пустых глазах, полных безучастной отрешенности, призрачной завесой слёз блестела бесконечная тоска.
– Значит, так, – хрипло проговорил он. Небрежное движение руки, от которого потемнел воздух, грубо оборвало возмущение охотника – невидимая когтистая лапа схватила его за горло, оставив возможность лишь сдавленно пищать или дышать. На выбор. – Я буду говорить, а ты помолчи. Без обид, но иначе ты не выслушаешь. И не дёргайся особо, будет хуже.
– Да пошёл ты! – прошипел он, судорожно пытаясь разорвать хватку. Но нечто потянуло вверх, оторвав от седла, грозя сломать шею. Оставалось только обмякнуть и прекратить сопротивление.
– Я же говорил, не ёрзай. Очень трудно бороться с желанием прихлопнуть тебя как муху. Слушай и запоминай, повторять больше не буду. Ты пришёл в мой дом с оружием. Ты хотел – и хочешь! – меня убить. Тебя послал Магистрат. А ты не задумывался, почему именно тебя? О, какой непокорный взгляд. Я вижу тебя насквозь. Испытание? Я – древний, как само время, монстр, порождение чёрной магии минувших веков. И они послали тебя. Ученика, одного, без сопровождения и подмоги. Думаешь, они всерьёз рассчитывали на успех? Ты скажешь, что мы – близкие знакомые. Да, я помню тебя в детстве и был другом твоему отцу. Насколько вообще могут дружить создания, питающие взаимную ненависть. Но чем это помогло тебе? Значит, дело не в этом. Так подумай, ради чего хвалёный Орден мог послать тебя на убой.
Хватка невидимой руки немного ослабла, будто Молок действительно рассчитывал получить ответ. Но Волот хранил упорное молчание, одним взглядом пытаясь прожечь в нём дыру. Ненависть и презрение клокотали в душе охотника, подсказывая незаметно дотянуться до кинжала – а там будь что будет. Молок усмехнулся.
– Ну, попробуй ещё раз, – выдохнул доктор, разжав кулак. Его призрачная копия мгновенно исчезла, и Волот, сам схватившись за горло, тяжело упал обратно в седло, жадно ловя ртом воздух. – Только теперь я тебя не пощажу. И кто тогда выполнит приказ?