Ложь

Адамс Браво Каридад

думала столь ужасающую вещь?.. Я никогда не рассказала бы об этом, вот только ради избавления

Джонни от этой женщины, недостойной его… Клянусь тебе в этом своей жизнью!.. Памятью моих ро-

дителей…

– Ну, хватит, довольно!.. Отец, ты не веришь и после того, как выслушал ее?.. Но, если ты со-

мневаешься, то я уверен, абсолютно уверен. Чтобы поверить ей, мне больше совершенно ничего не

нужно!..

Джонни встал напротив отца, а между тем Вирхиния готовится

рискнуть, поставив все на

кон… Скорчившись, она упала на диван…

– Этот нервный срыв очень кстати!

– Ты уж совсем потерял рассудок от тревоги, папа!.. Кроме того, вспомни, что ты не имеешь

права использовать то, что Вирхиния тебе доверила. Она не виновата, Я заставил ее говорить, и

сказал тебе об этом сотню раз… Вирхиния!.. Вирхиния!.. Сделай же что-нибудь, папа, помоги мне!..

59

Но вот голос доньи Сары прозвучал с другой стороны двери…

– Откройте дверь… Открывайте..

– Это единственное, чего нам не хватало!.. Дверь открыта. Входи, Сара!..

– Джонни, Теодоро! Что происходит?.. Ох, Вирхиния!.. Доченька душа моя… Но что же это?..

– Не переполоши всех, у нее просто разыгрались нервы.

– Я отлично знаю, что это такое, потому что я говорила с врачом!.. Ты не знаешь, что с ней, и

тебя это не интересует, ты никогда не любил ее так, как следует, а вот я – да, я любила… Единствен-

ное, что ты должен сделать – вызвать врача, ты меня слышал?..

– Есть десяток слуг, которые могут это сделать… Оставьте меня в покое!..

– Вызови ты, Джонни, позови доктора Андреса немедленно!.. Поторопись, Джонни, прошу те

бя!..

– Я иду сейчас же, мама, успокойся. Я поеду сам на машине.

Глава седьмая.

Удобно примостившись на диване среди подушек в комнате Джонни, пока слуги и горничные

суетятся вокруг нее, выполняя распоряжения доньи Сары, Вирхиния приоткрывает глаза, слабо прояв-

ляя возвращение к жизни.

– Где я, тетя Сара?..

– Ты в комнате Джонни… ты пришла справиться о нем, а сейчас ты приболела. Ты огорчена,

правда?.. Верно, из-за Теодоро… Это случилось из-за него!..

– Ах, тетя Сара, родненькая!.. Дядя Теодоро меня не любит, а я его так люблю…

– Доченька, милая!.. Что тебе сделал этот вспыльчивый старик?..

– Ничего, ничего… Ведь это же не его вина, как всегда, виновата я… я очень неловкая!.. Теперь

я знаю, что в его присутствии мы не можем обсуждать ни малейшую проделку Вероники…

– Ах, это произошло из-за Вероники?..

– Я поступила очень плохо, я не должна была даже называть ее… Дядя просто озверел, и то, что

я сказала было глупостью, но я поступила очень плохо… Ах,

Боже мой, и когда я научусь?..

– Тебе не нужно ничему учиться, и больше не плачь из-за этого!.. Это было бы замечательно!..

Сейчас я поговорю с Теодоро о том, что творится в доме.

– Нет, тетя Сара, пожалуйста!.. Не спорь с ним, он почувствует ко мне еще б'oльшую неприязнь, чем сейчас. А я никого не хочу сердить, не хочу, чтобы кто-нибудь раздражался…

– Ради тебя я приму на себя все неприятности, какие понадобятся!..

– Нет, тетя Сара, я прошу тебя!.. А где Джонни?..

– Он поехал за врачом.

– Он… сам лично? Он так встревожился из-за меня? Он был так добр?..

– Ты этого заслуживаешь и достойна всего. Джонни это понимает. Мне показалось, он очень не-

доволен своим отцом… Но закрой глаза и не двигайся, я не хочу, чтобы у тебя снова закружилась го-

лова…

– У меня такая слабость… словно я вот-вот умру,.. сердце почти не бьется… Я не смогла бы пе-

ренести еще один спор, другую ссору… Одно грубое слово безвозвратно и непоправимо убило бы

меня…

– Никто не скажет тебе ничего, что тебе неприятно. Сейчас, когда ты с Хенаро и Эстебаном, я

чувствую себя спокойно; пусть, когда приедет Джонни…

– Он уже здесь!..

И действительно, входит Джонни, мрачный и угрюмый, но в его благородном лице отражается

сочувствие и жалость.

– Как Вирхиния?

– Лучше, сынок, гораздо лучше. А доктор Андрес?..

– В эти часы я не нашел его ни в консультации, ни дома. Он, должно быть, пошел в какое-то

60

другое место, на какой-то праздник… Я вернулся сообщить тебе это и спросить, сможем ли мы по-

звать другого врача, пока доктор Андрес идет к нам, поскольку в этих двух местах я оставил ему по-

слание, и его пытаются отыскать по телефону…

– Джонни!..

– Вирхиния, тебе лучше, детка?.. Все прошло?..

– Мне лучше… Но я чувствую себя такой вялой и слабой… Ай!

– Ты до сих пор все еще плакала…

– Твой отец – одержимый, что он ей сказал?

– Мама!..

– Он считал своим долгом скверно упрекнуть ее, я отлично его знаю.

– Я уже сказала тете Саре, что вина была исключительно моя… Я – дура. Дядя Теодоро очень

хороший… Пусть она не ссорится с ним, пусть ничего не говорит… Ты тоже попроси ее ничего не

рассказывать, Джонни… Умоляю тебя, ведь если ты тоже попросишь ее…

– Я ничего не скажу об этом, если ты не хочешь, но зачем быть такой терпеливой и доброй, ко-

гда некоторые обращаются с тобой не так, как должны были бы. Что происходит, Джонни?..