Любовь и бытовая магия
Шрифт:
— Прошлое в прошлом, — философски отозвалась я, — а в будущем я надеюсь на вашу дружбу, — и протянула ей ладонь.
— Конечно. Можете на меня во всем рассчитывать, — с воодушевлением пожала мне руку провидица.
Мы тепло простились с Морой, и я направилась к своему коттеджу, вспоминая насыщенный день и мысленно перебирая покупки.
Время было позднее, поэтому дома я, не глядя, разложила вещи с помощью магии и принялась изучать свое расписание на завтра.
Первая и вторая пара сразу же повергли меня в уныние. Они были у четвертого курса боевиков и зельеваров. Помня свои годы в Институте, я предполагала, что легко не будет, так как проблемы доставляли именно старшекурсники,
— Да, Киприото, — обращаясь к портрету, призналась я, — вот такая тебе досталась невеста. — Раньше все пакости казались заслуженным возмездием занудам-педагогам, но теперь, видимо, сбудутся пророческие слова тётушки о том, что зло всегда обернется злом, а потом стукнет по темечку в самое неподходящее время. Надеюсь, я смогу продержаться в Академии и остаться в здравом уме. Тогда мы обязательно поженимся, — погладила я любимое лицо и вернулась к изучению расписания. Третья и четвертая пара были у младших курсов, и за них я особенно не переживала: уверена, фантазии у ребят не хватит на крупные диверсии.
Начать занятия, я, поразмыслив, решила со знакомства и введения в бытовую магию. Нужно будет выяснить уровень знаний моих подопечных. В будущем я планировала создать бригаду волонтеров для поддержания чистоты в Академии, но это так, на перспективу. Открыв свод правил Академии и пробежав их по диагонали, я опечалилась: запретов для учителей было много, обязанностей ещё больше. Судя по всему, случись что-то непредвиденное, разбираться придется самостоятельно, так как ректора можно было беспокоить только, цитирую: "…в экстренных случаях, как то: внезапный потоп, обрушение здания, появление демонов…" и прочее в том же духе. "Ладно, если что, найду, к кому обратиться", — подумала я про Квита.
Покончив с бумагами, я принялась за гардероб. Сидя за швейной машинкой, я украшала мешок, по недоразумению называемый платьем, в котором мне предстояло провести лекции. Пришив кружева и пожелав себе успехов, а Киприото — "доброй ночи", я отправилась в царство сновидений.
Первый день
Я спала, и мне снился мой ронг. Мы сидели в лесном кафе и ели "Вдохновение". Вот он наклонился ко мне, поправляя выбившийся из прически локон. Шутя, поднес ложечку с тортом к моим губам. Я почувствовала аромат спелых ягод риньи, щекочущий обоняние. Приоткрыв рот, я готовилась насладиться изысканным вкусом, но торт почему-то оказался совсем не таким, как предполагалось. Твердые коржи с трудом жевались, но я, улыбаясь, продолжала их есть, так как не могла огорчить отказом Киприото, который так настойчиво предлагал кусочек. Ронг смотрел на меня и, казалось, заглядывал в саму душу. Он шептал что-то невнятное. Я наклонилась, не расслышав, чтобы переспросить, но Киприото внезапно расхохотался, на глазах превращаясь в ректора Кориуса. Демоническим огнем зажглись его глаза, и я в панике судорожно стала открывать, царапая, свою любимую кожаную сумочку, где у меня во сне хранился почему-то нож. Сумка не поддавалась, не смотря на все мои попытки. Маг же тем временем достал магпистоль и выстрелил мне прямо в сердце, затем ещё раз. Я, неверяще раскрыв
— За что?
— Чтобы сэкономить, милочка, — сказал ректор и выстрелил из материализовавшейся магпушки.
Взрыв и последующий протяжный тревожный сигнал заставили меня подскочить с кровати. Несколько секунд понадобилось, чтобы понять: опять студенты что-то наэкспериментировали — это первое. Второе — я во рту держу край подушки, который во сне был моим тортом и, судя по перьям, раскиданным по постели, ещё и сумочкой, которую я так старательно открывала. Старая ткань расползлась, не выдержав натиска испуганной девушки, и теперь мягкий пух красиво взлетал от малейшего колебания ветра, дующего из раскрытого окна. Снова раздался сигнал, и я схватилась за голову: это же второй звонок, предупреждающий, что через 10 минут начнутся занятия! Ругаясь на чем свет стоит, я впопыхах понеслась умываться и одеваться. На прическу времени не было: я свернула волосы жгутом, заколола их и бросилась бежать.
На удивление, я практически не опоздала. Сердце билось где-то у горла, когда я очутилась возле аудитории. Успокоив дыхание, отряхнув платье и приняв полный собственного достоинства вид, я, морально собравшись, переступила порог. Оживленный шум студентов, взбудораженных отсутствием преподавателя, внезапно стих. На меня удивленно уставилась около полусотни пар глаз. Среди студентов я обреченно отметила и старых знакомцев во главе с Роми. На лицах присутствующих читалось полное недоумение, когда раздался вопрос:
— А что это за птичка к нам пожаловала?
И тут раздался такой хохот, что казалось, стены задрожали. Смеялись все, утирая слезы и сгибаясь пополам. Я ошалело наблюдала за творящимся хаосом и не знала, что предпринять. "Это провал, как мне дальше вести лекцию?" — мелькала мысль, в то время как очередной студент, икая повторял: "Птичка, цыпочка…цыпа-цыпа…"
Внезапно двери открылись, и на пороге возник высокий мужчина в ослепительно белом костюме. Аудитория моментально стихла. Раздались шепотки: "Мэтр Граа пришел. Тише, тише".
Алхимик подошёл поближе, отчего-то поморщился, глядя на меня и, приподняв одну бровь, сказал:
— Я бы попросил вас проводить занятие потише. Вы мешаете ходу моего эксперимента у второго курса. Невозможно сосредоточиться в таком шуме, — и с возмущением в голосе добавил: — Ставьте хотя бы магическую заглушку. — Потом он по-хозяйски осмотрел помещение и властно произнес: — Уважаемы студенты, к вам это также относится. Прошу соблюдать тишину в ближайший час и надеюсь на ваше понимание, иначе мне придется принять меры.
Меры, судя по всему, были ужасными, так как боевики замерли, проявляя сознательность и замечательный уровень дисциплины.
У дверей "алхимическая звёздочка всея Академии" повернулся ко мне и сказал:
— Многоуважаемая коллега, рекомендую вам привести себя в порядок. Являться на занятие в таком виде — значит проявлять неуважение не только к студентам, но и к педагогам.
Я вскипела: да что ж им всем дался мой вид! Сегодня на мне была одежда, принятая в Академии, и меня было не в чем упрекнуть. На смену растерянности пришла злость:
— Смотрите лучше за собой! — рыкнула я. — Кто дал вам вообще право врываться на мои занятия? Это мое дело, как я провожу лекции.
— Да, если они не мешают окружающим, — хладнокровно отозвался алхимик.
— Потерпите, ничего с вами не случится, — возмущённо фыркнула я, раздраженная его самоуверенностью.
— Я не собираюсь терпеть провал эксперимента. Это чревато неприятностями. Буду жаловаться ректору, — все так же спокойно, будто с душевнобольной, продолжал разговаривать алхимик.