Любовь и бытовая магия

Надейцева Вера

Узнав, что я обучалась шитью, Парма стала упрашивать меня показать модели:

— Очень хотелось бы посмотреть ваши работы. Возможно, если вас не оскорбит моя просьба, я бы даже заказала что-нибудь для себя, — робко проговорила лекарка. — Понимаете, здесь мне совсем некогда ходить по магазинам: в госпитале дел много, да и лекции никто не отменял, — будто извиняясь, продолжила Парма. — Ещё я состою в местном благотворительном обществе, поэтому буду рада, если вы сможете мне помочь с одеждой. Деньги и материал я дам, не волнуйтесь. Просто хочется чего-то, — задумчиво

сказала лекарка, рисуя в воздухе руками, — сама не знаю чего, необычного. Такого, чтобы было красиво, — путанно закончила она свою мысль, но, кажется, основное я уловила.

— Да уж, — услышала я со стороны ехидное замечание Сонеи, — госпожа Вэлис точно знает, что значит необычно и красиво. Над ее костюмом только незрячий не смеялся. Это ж надо не постесняться надеть такое безобразие! — показательно возмутилась секретарша, вспоминая наше знакомство. — Мы чуть не потеряли ректора, когда он увидел это неподобающее одеяние. Бедняжка! Дама в брюках для него — это нонсенс.

— Да, — неожиданно поддержала Сонею госпожа Галсс, осуждающе покачивая шляпой, — в мое время штаны были признаком испорченности натуры.

— Вы хотите сказать, что даже мужчины носили юбки? — фыркнула Мора, вступаясь за меня, — Любопытно было бы взглянуть.

— Мужчины — существа достойные априори, женщины же должны следить за своим поведением и нравственностью, — чопорно стояла на своем зельеварша.

— Не хочу вас расстраивать, — раздражённо доказывала свою позицию Мора, — но эти сведения давно устарели. Научно доказано: женщины и мужчины равны и имеют одинаковые склонности как к пороку, так и к добродетели, — с вызовом уставилась она на госпожу Галсс.

— Не ссорьтесь, пожалуйста, — жалобно попросила Парма, вмешиваясь в зарождающийся конфликт.

— Действительно, зачем спорить! У каждого свое мнение, — миролюбиво сказала Акила Рус. — Но, рискну предположить, — обратилась она ко мне, — ваш костюм был исполнен в стиле Вэйса, не правда ли? — и она повернулась к дамам: — Нам недавно пришел совершенно изумительный журнал мировой моды. Там были образцы с этой планеты, и, как я понимаю, госпожа Вэлис вдохновилась ими, создавая свой нашумевший образ. Смелое решение для смелой женщины!

— Да, — подтвердила я. — Я вообще планировала попасть на Вэйс, поэтому и одежду шила соответствующую.

— Вы очень талантливы, — сделала комплимент госпожа Рус, с сожалением добавив: — Жаль, что мы не можем позволить себе такое разнообразие.

— Ну почему же, — произнесла я, — думаю, можно поэкспериментировать с материалами и добиться успеха с оттенками; а пару моделей с учетом местных реалий мне уже удалось создать.

— Любопытно было бы взглянуть, — сказала Альвиль Журдэ, которая, как оказалось, все это время прислушивалась к нашему разговору. Ее подруга только недовольно поджала губы:

— Кому это все интересно? — желчно возразила Талхиль.

— Дорогая, это тебе не нужно думать о том, что на тебе надето. Светлые боги дали тебе красоту: что ни возьми — все будет смотреться великолепно. А нам, убогим, — нарочито печально вздохнула рунолог, — приходится изворачиваться, чтобы

стать хоть чуточку привлекательнее.

Я повернулась к Парме:

— Подходите ко мне завтра вечером. Мы что-нибудь с вами придумаем насчёт одежды.

Лекарка с благодарностью приняла мое предложение, и мы мило болтали до тех пор, пока на пороге не появился новый персонаж.

— Мэтр Граа, какая приятная неожиданность! — вскочила, как ошпаренная, со своего места Талхиль.

Кажется, кто-то имеет виды на алхимика. Так ему и надо! Прекрасная парочка выйдет: высокомерный сноб и грубая хамка! С обидой разглядывая вошедшего, я отметила, что на нём опять белый костюм: " Интересно, сколько их у него?" — подумала я.

Квит подошёл поздороваться с приятелем, и они направились к камину. Мэтр Граа делал старательно вид, что меня не существует. Это было смешно, так как комната была не то чтобы слишком велика. Простодушная Парма не могла оставить такое невнимание:

— Мэтр Граа, рады вас видеть. А у нас сегодня пополнение, — с веселой непосредственностью прощебетала лекарка, — просим любить и жаловать: Лялянара Вэлис — наш бытовик.

Игнорировать меня дальше было глупо, и маг остановил на мне тяжёлый взгляд.

— Мы знакомы, — скривился алхимик, будто у него заболел зуб.

— А ещё она — Швея, — похвасталась лекарка.

— Это я тоже понял, — процедил маг. Потом нехорошо сощурился, кивнул сам себе и резко направился в мою сторону, оставив Квита недоумевать.

Решительно присев ко мне на диванчик, он взял аккуратно длинными пальцами чашку с крокусом, заботливо поданную Талхиль, и сказал:

— Госпожа Вэлис, я не буду сейчас акцентировать внимание на том, что вы полностью привели мои вещи в ненадлежащий вид. Это пусть останется на вашей совести. Меня интересует другое. Каким образом вы раскрасили ткань так, что ее не берет ни одно химическое вещество?

Я правдиво ответила:

— Личная особенность бытового мага, — и нехотя добавила: — Не волнуйтесь, результат недолговечен. Звёзды исчезнут примерно через неделю, а вот кружевные элементы останутся.

— Ясно, — кратко ответил маг и погрузился в свои мысли, попивая ароматный напиток.

Мне стало неловко. Мы сидели практически вплотную, и я невольно обратила внимание на длинные густые ресницы, откидывающие тень на бледные высокие скулы мужчины. Да, похоже, алхимик на улицу совсем не выходит. Даже я, всего несколько дней пробывшая на Торнтоне, обзавелась лёгким загаром. Здесь же была ровная светлая кожа, которой мечтала бы обладать любая девушка; темные брови контрастировали со светлыми вьющимися волосами, выдавая породу. Стоило признать, при ближайшем рассмотрении маг был хорош, если молчал и не проявлял свой паршивый характер. Подумав, я решила игнорировать нежеланного соседа. Он и сам не стремился к общению, хотя Талхиль и пыталась его разговорить. Она забрала из рук Граа чашечку, принимая соблазнительную позу и предлагая томным голосом сладости, стоявшие на столе. Маг, казалось, ее не слышал, впрочем, как и остальных, полностью погрузившись в какие-то свои мысли.