Любовь и предательство

Майерс Хелен Р.

— Присаживайся.

Она указала на два кресла у стола. Он остался стоять.

— Хорошо, может, хочешь выпить кофе или еще что-нибудь? Я уверена...

— Единственное, чего мне хотелось бы, так это чтобы все встало на свои места и не переворачивалось бы вверх дном или наизнанку. Мне хотелось бы обосноваться здесь.

Значит, он не был холодным как сталь, каким казался.

— Я понимаю.

—

Ты просто не можешь понять.

— Ну конечно, я не знаю, через что тебе пришлось пройти в тюрьме...

— И молись Богу, чтобы тебе никогда не пришлось узнать, — сказал он, и от слов его повеяло ледяным холодом. — Ты также не представляешь, что это такое — вернуться домой и обнаружить, что у тебя есть сын.

— Мы уже обсуждали эту тему.

— Это ты высказала свое мнение, а у меня пока не было возможности ответить.

Что еще мог он сказать — разве что бросать ей в лицо все новые и новые обвинения.

— Я не хочу ссориться, Хью. Как ты уже знаешь, я пыталась сообщить тебе, но ты отказался от встречи со мной, не захотел выслушать.

— Могла бы сказать моему адвокату.

— Ты хотел бы узнать об этом таким образом?

— Лучше уж так, чем никак.

Она ничего не ответила, и он издал короткий хриплый смешок.

— Ты и твой старик сделали из меня идиота.

— Он тоже не знал.

Эти слова заставили его по-новому взглянуть на нее. Несколько секунд казалось, что он не верит ей, но у него по-прежнему сохранилась способность читать ее мысли.

— Черт! Как тебе это удалось?

— Я уехала вскоре после того, как тебя... после суда. Так как ничего еще не было заметно, все восприняли мое недомогание как результат потрясения, вызванного приговором суда.

— Спросили бы у меня, я все поставил бы на свои места.

— Давай не будем тратить мое время на твой сарказм. Все равно ты не сможешь наказать меня сильнее, чем я сама себя наказала, так что просто спрашивай, что тебя интересует.

Его крепкая челюсть напряглась, но он принял ее условия.

— Почему ты утаила от отца?

— Потому что ты заслуживал того, чтобы узнать об этом первым. Когда ты дал ясно понять, что не хочешь больше иметь ничего общего со мной, я поняла, что сама должна принимать решения. Одно из них — защитить моего ребенка.

—

Твой отец ничем не угрожал ребенку.

— Нет, конечно. Он расстроился бы, как расстроился сейчас, но примирился бы и поддержал меня. Мне необходимо было уехать из города. Если бы узнали о ребенке, все стали бы обращаться с Беннингами не лучше, чем с тобой. Я не могла заставить его платить за мою ошибку.

— Если вынашивать моего ребенка было настолько отвратительно для тебя, почему ты не сделала аборт?

Он зашел слишком далеко. Тейлор отвернулась и прижала руку ко лбу. Когда она мысленно представляла себе их разговор на эту тему, то всегда избегала подобного сценария.

— Я не стану принимать участия в этой... эмоциональной бойне. Ты хочешь причинить мне боль? Вот!

Она выхватила из кобуры револьвер и швырнула его на стол.

Это действие произвело глубокое впечатление на Хью. Тихо выругавшись, он упал на кресло и, опершись на подлокотник, прикрыл лицо рукой.

Воцарилось молчание, длившееся, казалось, целую вечность. Тейлор не могла смотреть на него, слишком близка она была к нервному срыву, но слышала, как тяжело он дышит, и понимала, что в нем происходит внутренняя борьба.

— Мне не следовало говорить ничего подобного, — наконец сказал он. — Прошу прощения.

— Принимаю.

— Не возражаешь, если я спрошу, как тебе это удалось? У тебя не было ни образования, ни работы.

Успокоенная грубоватой, но почти заботливой ноткой в его голосе, Тейлор прислонилась к стене и встретила его встревоженный взгляд. То, что она увидела, тоже придало ей уверенности.

— Сначала я жила с Алли Сандерс. Ты помнишь Алли Сандерс из средней школы?

— Богатая девчонка, которая жила здесь со своей бабушкой, потому что ее родители вечно путешествовали.

— Да. А когда ее бабушка умерла, она вернулась на Север и поступила в колледж. Она позволила мне поселиться в своей квартире.

— Надолго ли? Ты была еще ребенком. Сейчас тебе чуть за тридцать.

С математикой у него все в порядке.

— Хочешь спросить о моей личной жизни? Не твоего ума дело, Хью. Не надо снова накалять обстановку. Я не против отвечать на любые вопросы только насчет Кайла.