Любовь на грани смерти
Шрифт:
— Про первый раз тоже страшилки рассказывают. А ты сама сегодня призналась, что даже больно не было. Что там про роды девочки в институте рассказывали? — припоминает мне злопамятный Бесов.
— В нашей группе рожавших не было. А на работе, из тех, кто рассказывал, никому не понравилось.
— Ладно, когда хотя бы раз родишь, разберёмся, — обещает начальник и, поправив подушку, прижимает меня к себе. — Спи. Иначе твои родители завтра, посмотрев на твоё не выспавшееся личико, точно заинтересуются тем, чем занимается их дочь по ночам.
— Листовки клеит.
— Спи, горе моё!
Глава 34.
За ранним завтраком Каролины и Влада не было. Зато Стас всё время ворчал по поводу моего желания навестить родителей. Даже есть перехотелось. Неужели Леон не сделает ему замечание? Мы же за столом. Словно услышав мои мысли, Бесов зашипел на свою вторую голову. Та, наконец-то, начала заниматься тем, чем и должна. Пережёвыванием пищи. А её, для поддержания мощной драконьей туши, нужно много.
Для посещения отчего дома пришлось подняться в свою комнату на втором этаже и вытащить из шкафа единственные оставшиеся джинсы и простую майку. Натянув их и начав надевать маечку я поняла, что забыла снять дорогое бельё.
Вдруг, когда стану переодеваться в доме, мама или сёстры случайно увидят? Бельё не слишком открытое и не кружевное, но издалека видно, что не местного производства.
Так как Леон зачем-то пришёл следом за мной, взяла первый попавшийся старый комплект, и зашла в угол между шкафом и стеной, чтобы не раздеваться догола на глазах мужчины. Не могу я прямо перед ним, средь бела дня, снять с себя всё и, прыгая на одной ноге, натягивать другие трусики. Пусть это и будет смотреться скорее комично, чем возбуждающе.
Лифчик выглядит более-менее, а вот на стареньких трусиках полоска тонкого кружева, пришитая к боковому шву, заметно оторвалась. Ничего не остаётся, как вернуться к шкафу и попытаться найти что-нибудь более целое.
— Из самого страшного выбираешь ещё страшнее? — ожидаемо стебётся начальник.
— Нет. Наоборот. Видите, кружево оторвалось. Если меня убьют, то в морге же раздевать будут. Подумают, молодая девушка, а такая неряха. Даже пару стежков иголкой с ниткой поленилась сделать, — нахожу другие трусики и верчу на пальцах. — Эти целые.
Возвращаюсь в свой угол и бубню уже оттуда:
— Леон, у меня в ушах золотые серёжки. Они недорогие. Я их совсем недавно, всего год назад, сама себе на двадцатипятилетие купила. В морге их тоже, наверное, снимут. Родителям отдадут, но они вряд ли мне их назад вдевать будут. Или как память оставят, или продадут. А бабушка отчима, когда умирала, очень переживала, чтобы её без серёжек не похоронили. Говорила, что черви сразу в пустые дырки залезут. Мы тогда смеялись, конечно. А я вот всё утро об этом думаю. Вы, наверное, на мои похороны не пойдёте, но попросите кого-нибудь из девочек-бухгалтеров, чтобы мне уши проверили и серёжки вдели, если их не будет.
— Лиза, — рявкает начальник.
Я быстро натягиваю джинсы и майку. Понятно, злится, что всех своими трусами задерживаю.
— Кого я ещё могу попросить об этом?! Не записку же мне писать и на себе носить! В том же морге её не читая выбросят. Я не хочу, чтобы меня червяки сразу есть начинали! Придумаете, как девочкам это правильнее сказать, чтобы никто ничего не подумал. Леон, подождите, вы мне не ответили! Обещаете?!
Но
Бабку, кстати, с серёжками похоронили. Когда вещи в морг возили, я отдельно об этом женщин из ритуальных услуг попросила.
Нужно будет, если сегодня вернусь домой, Владу рассказать. У него, конечно, память девичья. Но, в столь серьёзный момент, может и вспомнит.
Леон и Стас садятся в свой заметный и дорогой внедорожник. Я — в откуда-то взявшуюся неприметную машину. Водитель и второй парень — оба из охраны, но сейчас одеты в простую одежду, а не строгие костюмы.
— Сейчас мы пропустим машину шефа и вторую, с его обычной охраной. Поедем последними, покружим по городу. За это время ребята понаблюдают за вашей улицей. Пока вы будете в доме, мы будем поблизости, меняя людей и машины. Всем, кто участвует в операции, сказано, что забирать вас будут в семь вечера. Но вы постарайтесь выйти в промежутке от половины шестого до шести, — инструктируют меня по дороге. — Решили подстраховаться. Пусть о точном времени знает, как можно меньше народа. Запомните номера. Ни в коем случае не садитесь в другую машину.
Я молча киваю. Только теперь понимаю, что Бесову придётся дополнительно оплатить целый рабочий день десятку людей. Наверное, по какому-то более дорогому тарифу. Как за повышенный риск, что ли. Или у сотрудников охраны он всегда повышенный?
Остаётся надеяться, что за следующий месяц всё разрешится. Второй раз просить Леона о подобной услуге будет очень стыдно. Столько времени, сил и денег. А я ещё со своими трусами! Снова себя последней дурой выставила. Какая разница, что обо мне в морге подумают! А начальнику — тем более!
Когда дома рассказываю о своей новой должности, ожидаемо, получаю хмурые лица родителей. Мама сразу же спрашивает о моей новой зарплате. Я признаюсь, что она в два раза меньше предыдущей.
— Нужно с Димой поговорить, — тут же подхватывается родительница.
— Мама, не нужно, — возражаю я. — Сокращённую ставку назад никто не будет возвращать. Я постараюсь как можно быстрее найти другую работу. Мне очень тяжело без машины добираться на предприятие. Попробую что-нибудь найти в черте города. Чем мне сейчас вам помочь?
У отчима снова обострение грыжи на позвоночнике, поэтому мы с мамой идём копать всё ещё сидящую в огороде картошку. Буквально вчера целый день лил дождь и копать очень тяжело. Мама быстро устаёт. За лопату берусь я. Чувствую, как под перчатками появляются мозоли. Всё же я не привыкла к ежедневным физическим нагрузкам. Вскоре начинает тянуть спину, но я продолжаю копать дальше. Всё равно, кроме меня, помочь некому.
Мама всё время говорит. Хвастается тем, что Кира заняла первое место в смотре талантливой молодёжи в университете. Сестра хорошо танцует. Поэтому и картошку не копали, чтобы у Киры не стали болеть ноги. Вторая, Даша, в этом году перешла в одиннадцатый класс. По субботам она ездила на платные подготовительные курсы при институте, куда собирается поступать следующим летом.