Любовь на грани смерти
Шрифт:
— Лучше я почитаю, — раздаётся от дверей голос Леона. Мужчина стягивает с меня плед и поднимает на руки, поправив разошедшиеся полы халата. Я вижу, что он не злится. — Тебе до колобка щёки и бока ещё не одно десятилетие отращивать.
Я не спорю, прижимаясь к его груди. В спальне он сажает меня на кровать, снимает халат. Туфельки остались в комнате Стаса. Ничего, у меня есть ещё. Леон выключает ночник и тоже ложится, поворачиваясь лицом в мою сторону:
— Катись сюда, колобок. Ко мне передом, к лесу задом.
— Это уже не из колобка. Так Баба Яга своей избушке говорила, —
В темноте мужчина находит мои губы своими губами и надолго закрывает мне рот. Поцелуй получается глубоким, но нежным и неторопливым. Я не возражаю.
Глава 47. Взрыв
После завтрака едем в мою квартиру. Готовить её к заселению квартирантов. Бесов мне там совершенно не нужен, но отпускать меня одну он не хочет. Стас остаётся в машине, пара охранников сторожат лестницу.
Уборки не много. Смахнуть пыль и протереть пол. Никакой еды в квартире нет, холодильник отключён. Остаётся забрать лишь оставшуюся одежду.
— Выбрось в мусор, — советует Леон, сидя на старой тахте. — Ну куда ты это будешь надевать?
— Никуда. Пусть в шкафу в гостевой спальне лежит. Ей же пока никто не пользуется. Когда буду себе новое жильё искать, заберу с собой.
— Не будешь, — качает он головой.
— Что не буду?
— Жильё искать, — терпеливо повторяет мужчина. — Ладно, в шкафу, в гостевой спальне, какой-то хлам ещё лежит, всего два пакета добавится. Позже выбросим. Лучше про личные вещи подумай. Может, сборник любимых сказок где-то в шуфляде завалялся?
— Есть, конечно, фотоальбомы, но они в доме остались. Здесь ничего такого нет. Только…
Я беру в руки единственную фотографию отца.
— Можно её взять? Как представится возможность, отвезу в дом родителей. Если здесь оставить, скорее всего выбросят, — смотрю прямо на мужчину.
— Бери. И в дом отвозить необязательно. Положишь где-нибудь у меня в домашнем кабинете. Сможешь смотреть, когда захочешь.
— Спасибо.
У самых дверей невольно притормаживаю. Останавливаюсь и прислушиваюсь к себе. Вернусь ли я сюда? И как скоро это произойдёт? Невольно думаю о том, что за те деньги, что Леон дал маме, можно было и не торопиться со сдачей квартиры. Но, конечно же, просить об этом отчима я не буду.
— Лиза, всё в порядке?
Ушедший вперёд мужчина возвращается и протягивает мне руку. Я вкладываю свои пальцы в его широкую ладонь.
— На дорожку не присели. У нас примета такая есть. Нужно хотя бы возле порога постоять, — поясняю я.
— Ты не вернёшься сюда, Лиза, — хмурится он. — Я не хочу этого.
Его слова окажутся пророческими. Ведь оттуда, куда я попаду, не возвращаются.
Почти месяц мы работаем до семи. Я уже привыкла к новой должности, к собственному статусу и, что здесь скрывать, к постели Леона.
Влад всё это время живёт у матери. Не из-за меня или разногласий с братом. Ангелина Руслановна всё же решилась на продажу огромного и ненужного ей особняка. Они тоже разбирают огромные кучи вещей, решая, что оставить, что выбросить, что выставить на продажу, а что забрать с собой. Параллельно присматривают две раздельных квартиры. Влад не хочет жить в доме. После раздумий
Даёт о себе знать телефонным звонком Каролина. В страну она не возвращается. Находит какого-то инвестора и сразу уезжает с ним. Кажется, в Китай. Едва она отключается, как о ней все забывают: и Влад, и Стас, и, особенно, Леон.
Я искренне желаю, чтобы у неё всё получилось, но вспоминать о ней, тем более скучать, мне тоже не хочется.
В первых числах октября, в пятницу, уезжаем с работы почти вовремя, в начале шестого. Но направляемся не в коттедж Бесова. Ангелина Руслановна попросила старшего сына съездить с ней на просмотр выбранной квартиры. На её особняк тоже нашёлся покупатель. Мать Леона смотрела много вариантов, но остановилась на двух, которые и хотела бы, перед принятием окончательного решения, посмотреть с обоими сыновьями. Моё мнение там никому не нужно, но Леон тащит меня за собой. Стас тоже недоволен. О просмотрах стало известно лишь в обед, и босс по охране не успел предварительно просмотреть объекты.
— Поедем, — произносит решающее слово Леон. — Что там может случиться? Тем более, что кроме мамы это никому не известно. Да и существует ли уже опасность? Может, в первый раз стреляли не в Лизу, а в меня? Дядя Дима решил убрать меня, затем жениться на маме? Владу без разницы кого слушать, меня или Дмитрия Анатольевича. Лишь бы не работать.
— Это самое логичное объяснение, — кивает головой Стас. — Я давно об этом говорил, даже Лиза додумалась, а ты не хотел верить. Есть лишь одно «но» … кукуруза…. Там Лизу хотели убить, не дожидаясь нас.
— Может, так меня выманить хотели. Лиза же неожиданно ушла, детальный план разрабатывать было некогда. Не рассчитывали, что я стану надевать по дороге бронежилет, — предполагает Леон. — Ладно, поехали.
Первая квартира находится в центре Минска. С ней никаких проблем не возникает. Вторая, которую мы собираемся смотреть уже полной темнотой, находится в пригороде. Дом уже достроен и сдан, но ещё только начинаются ремонтные работы «под ключ».
Вокруг ещё не убраны вагончики строителей, заграждения, припаркованы несколько грузовых автомобилей, из которых выносят строительные материалы.
— Здесь целую армию в засаде можно спрятать, — чертыхается Стас. — Нет, мы сюда не идём. Возможно завтра днём, когда я всё предварительно проверю.
Так как мы едем в разных машинах, Леон звонит матери и спрашивает, точно ли она собиралась смотреть эту квартиру или решение было принято в последний момент. Например, агент по недвижимости уговорила или ещё что-нибудь в этом роде. Ангелина Руслановна уверяет, что решение принимала сама. Когда она смотрела эту квартиру несколько дней назад, было тоже самое: стояли вагончики, валялись заграждения, а из грузовых машин постоянно что-то выгружали. Цена квартиры значительно ниже, чем в центре, вид намного лучше и в соседнем доме недавно приобрела себе похожее жильё одна из её близких подруг.