Любовь во времена Тюдоров. Обрученные судьбой
Шрифт:
Смеркалось. Воздух был насыщен влагой, словно в нем незримо повисли миллиарды мельчайших капель, над водой тянулись клочья тумана, будто небесная молочница случайно пролила молоко из огромного кувшина. Всадники возникли неожиданно, то ли поджидали в засаде, то ли сами не предполагали встречи. Трое конных перегородили путникам дорогу.
– Стойте, джентльмены! Кто такие? Куда держите путь? – Хрипловатый голос принадлежал выехавшему чуть вперед человеку в подбитом мехом черном плаще – околыш широкого берета почти скрывал его и без того не видное в мутном сумраке лицо.
Как глупо попасть в сети, когда
– Они не из наших, командир! – заявил второй, тот, что ехал слева. – Шныряют по ночам, ни дать ни взять шпионы из Помфрета или люди Кромвеля. И лошади запасные с собой!
Ральф осадил рыжего, знакомо напряглось тренированное в боях тело. Первый удар при необходимости, решил он, можно нанести левому: Перси взял его в поле зрения – чуть качнул головой, давая знак Бертуччо: брать правого.
Левый всадник уже держался за меч, правый – стащил со спины арбалет и залихватски свистнул, лишь тот, кого называли командиром, не шелохнулся, сидя в седле, словно вкопанный.
– Рronto, мессер! – негромко произнес за спиной Бертуччо. – San Gennaro, ci sono molti uomini! [77]
Позади послышался стук копыт, и Ральф, повернувшись, увидел, как темной массой, разбивая клочья тумана, к ним приближается отряд, отрезая путь к отступлению. Четверка запасных сбилась в кучу, тревожно заржал каурый жеребец. Отработанным движением меч с железным шелестом вытек из ножен – ответно звякнул клинок левого. Бертуччо, гарцуя на своем гнедом, мгновенно занял позицию, прикрывая хозяина со спины.
77
Рronto… San Gennaro, ci sono molti uomini (итал.) – Готов… Святой Януарий, их много!
– Мы мирные путники, странствующие по приватным делам, – сказал Ральф в сторону темной фигуры вожака.
– Тогда уберите меч, – ответил тот из-под околыша. – И следуйте за нами.
– Я уберу свой меч, если ваши люди отпустят свое оружие! И с какой стати мы должны за вами следовать? Кто вы такие? – надменно спросил Ральф.
– Паломники благодати… – ответ прозвучал, словно голос спустился откуда-то с небес.
– Отдайте свой меч, сэр! – резко бросил вожак. – Уберите оружие и проводите их ко мне, – обратился он к своим людям, кивком головы показывая на путников. – Проводите, не задерживаясь – есть дела поважнее!
– Какого черта?! – рявкнул Ральф, но слова его достигли лишь спины командира, который, махнув рукой, развернул коня и поскакал прочь, исчезая в клочьях тумана. Двое надвинулись на Перси, позади забряцали клинки и пики.
Паломники благодати… Держать бой с противником, имеющим такой перевес, было неразумно, хотя внутри Ральфа звенела воинственная тетива, зовущая скрестить меч с препятствием…
Правый все еще держал его на прицеле, а левый, подъехав совсем близко, вопросительно взглянул на меч. «Diablo!» – пробормотал Ральф, отстегнул ремень с ножнами и, отдав меч и кинжал, тронул рыжего, обернувшись на Бертуччо.
Они свернули в сторону от реки, и через несколько миль дорога вытекла на простор пустоши, открывая взорам горящий факелами лагерь, разбитый под стенами замка, что высился впереди громадой мощных вековых стен. Донжон, казалось, подпирал небо, а угловые башни плыли в полосе заволакивающего их тумана.
Шестерка сопровождающих растворилась среди суеты лагеря, а двое стражей и их пленники остановились и спешились у большой палатки. Ральф передал рыжего Бертуччо и вошел внутрь шатра вслед за своим стражем.
Внутри царил теплый полумрак, растворенный в свете двух толстых свечей, что горели на низком, грубо сколоченном столе. Человек, стоящий спиной, обернулся.
– Проходите, сэр! Возможно, я был бы рад принять вас гостем, но обстоятельства складываются так, что вы мой гость поневоле, – сказал он, шагнув навстречу Ральфу.
– То есть пленник? – спросил Перси, склонив голову в знак приветствия.
Теперь он мог разглядеть вожака, который снял плащ и берет. Был он невысок ростом, одет в кожаный дублет, плотно обтягивающий его худощавую, но полную какой-то жилистой силы фигуру. Лицо его сразу привлекало и тут же отталкивало странной нескладностью слишком резких черт и бельмом отсутствующего правого глаза, которое он даже не скрывал повязкой.
– Вы сказали, что вы мирный путник, едущий по мирным делам. Или шпион? – Командир, казалось, пронзал Ральфа взглядом единственного своего глаза. – Как ваше имя, сэр?
– Если я и шпионю, то лишь на самого себя. Меня зовут сэр Ральф Перси, – гордо выпрямился обладатель сего имени, мрачно отметив, что его вопрос о плене остался без ответа. – С кем имею честь?
Вожак уставился на него, по впалой его щеке пробежала чуть заметная судорога.
– Роберт Аск, адвокат, – представился он, прижав руку к лицу, словно пытаясь остановить невольную мимику, и, жестом пригласив Ральфа присесть за стол на импровизированный стул из чурбака, сел сам, все так же вглядываясь в его лицо.
– Перси? Брат графа Нортумберленда? Неужели?! Но, насколько я наслышан о семействе Перси, младший брат пропал много лет назад…
– Я недавно вернулся в Англию после долгих странствий, – ответил Ральф, ухмыльнувшись и подумав, сколь много разного можно услышать о себе из разных уст.
– Любопытно, – сказал Аск, чуть наклонившись в его сторону. – Так, значит, вы, сэр Ральф Перси, недавно прибыли на родину и мало что знаете о том, что здесь происходит?
– Отчего ж не знаю? Слухами земля полнится. Но я бы желал узнать, почему меня задержали.
– Откуда и куда вы едете, сэр?
– Из города в Нортумберленд, – ответил Ральф. – В свое поместье, по своим делам!
– И давно вы покинули город?
– Трое суток назад.
– Вы можете рассказать, что там, в Лондоне?
– Вы имеете в виду, что говорят в Лондоне о мятежниках? О паломниках?
– Можете называть нас как угодно, но мы сражаемся за праведное дело.