Любовь во времена Тюдоров. Обрученные судьбой

Юрьева Екатерина

Перси коротко взглянул на Аска. Ему почудилось или в голосе последнего прозвучала усмешка?

– Я не рассказчик, сэр, и вряд ли могу сообщить более того, что вам известно, да и был занят своими личными делами…

– Вы нужны нам здесь, Перси! – вдруг резко произнес Аск, и в голосе его полыхнул пожар, а единственный глаз сверкнул искрой того же огня. – Ваше имя… Ваша семья имеет все основания встать за наше святое дело. Мы и не чаяли, что сэр Ральф Перси пожалует к нам!

– Я пожаловал

к вам не по своей воле! У меня нет никаких оснований и желания поддерживать вас или кого бы то ни было, – ответил Ральф, не пытаясь скрыть раздражения.

– Но сам Господь привел вас к нам – попробуйте смириться с этим, сэр… Перси из Нортумберленда! – Аск протянул руку, словно хотел похлопать Ральфа по плечу, но остановился на полпути, хлопнул себя по колену. – Нам нужны боевые рыцари, ведь вы же воевали и странствовали, нам нужны джентльмены, нам нужно ваше имя, сэр! Я говорю вам открыто и обращаюсь напрямую. Не сегодня завтра распахнутся ворота Помфрета. Он кажется неприступным, но это далеко не так. Его укрепления обветшали, в стенах – проломы, город не поможет им, а гарнизон не готов защищаться.

– Я не знаток осадного дела! – резко бросил Ральф. – Какого черта…

Фортуна выскальзывала из рук, коварно лишая доступа даже к своей пяте, словно предупрежденная беднягой Ахиллесом.

– Это не имеет значения. Вам стоит узнать больше. Наши требования просты, – продолжил Аск, словно не услышав его слов, сдвинул в сторону свечу, сгреб со стола листы лежащих там бумаг и протянул один из них Ральфу. Тот прочел неровные, наскоро написанные строчки: «Мы смиренно умоляем Вашу Милость…»

– Это наша петиция королю, – продолжил Аск. – Мы требуем… смиренно просим восстановить для богослужений закрытые церкви и монастыри, отменить закон, что ограничивает свободу людей пользоваться их землями, служить королю и помогать своим детям… Закон должен быть законом для всех, и даже для короля! Я сказал им всем! – Казалось, Аск забыл о присутствии Перси, обращаясь куда-то в небеса, убеждая невидимого собеседника или самого себя. – Лорду Дарси, королевскому констеблю, и архиепископу Ли, и доктору Магнусу, и сэру Роберту Констеблю, и прочим джентльменам, что собрались в парадном зале замка, чтобы встретиться со мной и услышать мои слова в защиту нашего паломничества. Я сказал им, что они склонятся перед нашей силой. Они примут нашу клятву! И вы тоже принесете ее!

Аск взял со стола другую бумагу и протянул ее Ральфу.

«Я клянусь быть верным Всемогущему Господу, Христианской Католической Церкви и Верховному Лорду Королю и народу его королевства, да поможет вам Бог и Святой Дух», – прочитал Ральф строки, начертанные на помятом листе.

– Я уже принес одну клятву королю, – он бросил бумагу на стол и поднялся на

ноги. – Я не изменяю данной клятве.

– Но у вас нет выбора, – усмехнулся Аск, вдруг резко потеряв только что сжигающую его пылкость, словно угас. – Вам придется дать и эту…

Полог палатки распахнулся, вошел человек, один из тех, что был с Аском на дороге.

– Этот иноземец, шпион, хитрая бестия, сбежал, командир, – сообщил он и осекся, увидев Ральфа.

– Как сбежал? – вскинулся Аск, бросив взгляд на Перси. – Так догоните его!

– Ищем по всему лагерю!

– Найдите! – отрезал Аск и махнул рукой, давая понять, что разговор окончен.

Паломник ушел, что-то сердито пробормотав то ли в свой, то ли в адрес присутствующих.

– Что ж, теперь вы знаете, сэр, что ваш слуга сбежал. И это дает вам надежду? Или он будет спасать свою собственную шкуру, оставив хозяина на произвол судьбы? – В голосе мятежного адвоката звучал нескрываемый сарказм.

– Кто ж его знает? – буркнул Ральф. – В чужой душе читать нам не дано.

– Именно что не дано, – согласился Аск. – Отчего он иноземец? Откуда он? Где вы нашли его?

– Из Неаполя, – ответил Ральф. – Я много ходил по морям, а Бертуччо служил матросом на судне, мы долгие годы вместе.

– Бывали за морями, сэр Ральф? – Аск расслабился, устроился поудобней, разложив локти на столе, словно забыв на время о клятве и борьбе, лениво пошевелил бумаги ладонью, словно приглаживая. – Пиратствовали? – добавил он, и Ральфу показалось, что собеседник подмигнул ему здоровым глазом.

Перси усмехнулся:

– Не без этого. Приходилось и защищаться, и нападать. Бывал за морями, в Америке, на Индийских островах.

– Прибыльное дело?

– Все зависит от фортуны…

– И от умения владеть мечом и словом?

– Именно так.

– Фортуна коварна, – продолжил Аск. – Сегодня она благоволит, а завтра предаст, продажно отдавшись другому.

– Но с нею можно попытаться и поспорить, – задумчиво произнес Ральф.

– Вы из тех, кто спорит с судьбой? А сегодня она предала вас. Или, наоборот, подарила шанс. И кому же, как не вам, Перси, отдать свой меч и имя нам, искупить свои грехи в борьбе за богоугодное дело.

– Вы адвокат, а не священник! – возразил Ральф. – Ваше ли дело вести речь о грехах?

– Вы судите меня? – Аск наклонился к нему, сверкнув глазом.

– Вы попираете закон, выступая против короля, – резко ответил Ральф. – Но я не осуждаю и не поддерживаю вас!

– Мы не выступаем против короля, мы хотим, чтобы Кромвель и продажные епископы были наказаны, а церкви возвращены людям. Мы – посредники между жизнью и логикой, мы разумная, ответственная часть английского дворянства.