Любовница мафиози
Шрифт:
Хранить ему верность до самой смерти, живя в замке как идеальная жена мафиози.
У меня пересохло во рту, крик эхом отозвался где-то глубоко в мозгу. Я потянулась за стаканом с водой и постаралась сохранить спокойствие. Паниковать пока не было необходимости. У меня еще было время найти выход.
– Ты в порядке? — спросил он, прищурив брови. – Ты на секунду стала белой, как эта скатерть.
– Я в порядке. Лучше не бывает.
– Тебе действительно стоит научиться говорить по-итальянски.
– Я понимаю немного, но недостаточно,
– Я буду рад, хотя мне нравится практиковать свой английский с тобой. — Он усмехнулся, в этот момент он так похож на своего отца, что мне пришлось напомнить себе о необходимости дышать.
– Кстати говоря, как вы с отцом так хорошо говорите по-английски?
– На английском говорят по всей Италии, так что ты обнаружишь, что большинство людей могут немного говорить на нем. Хотя мы с отцом учились в школе-интернате в Массачусетсе.
У меня отвисла челюсть. — Что? Это удивительно.
– Да. С шести до двенадцати лет.
Я не могла представить Раваццани мальчиком в школе. Я бы скорее поверил, что он выскочил из материнской утробы полностью сформированным, полностью злым.
Сервер (прим. от редакт. серверовщик) вошел с бутылкой rose Раваццани. Я поднял руку. — Думаю, я буду пить воду, если вы не возражаете. — Мне не нужна была еще одна ночь, подобная предыдущей, никогда.
Джулио поджал губы, забавляясь. — Так и скажи ему. Acqua frizzante (перев. с итал. газированная вода).
Я поднимаю глаза на официанта. — Acqua frizzante, per favore (перев. с итал. газированую воду, пожалуйста).
Когда мы остались одни, Джулио спросил: — Тебе лучше?
– Да. Я не могла есть до полудня. — Как ни странно, сейчас я была голодна. – Зия выглядела разочарованной, что ее корнетти остались несъеденными.
– Вчера вечером мне пришлось поработать, иначе я бы не спал.
Я ковыряла ноготь под столом. По какой-то причине мне не хотелось, чтобы Джулио думал обо мне самое плохое. — Я должна извиниться за то, что так напилась. Я уверена, что была в таком состоянии, так что спасибо, что помог мне.
Когда я проснулась, мои волосы были убраны назад, лицо вымыто, и я была одета в футболку на три размера больше. На прикроватной тумбочке меня ждали две обезболивающие таблетки и вода. Лучше всего то, что моей испачканной рвотой одежды нигде не было, надеюсь, она сгорела.
– Не стоит благодарности. Ты симпатичная пьяница. Я не представляю, как ты могла перестать говорить - между приступами рвоты, конечно.
– О, Боже. — Я уронила лицо на руки. – Что я сказала?
– Ты рассказала мне о Торонто, о своих сестрах. О Дэвиде, который, как я предполагаю, был тем парнем, о котором мне рассказывал отец. О, и ты говорила о моем отце.
Очень много.
Я вскинула голову, внутри меня боролись неверие и ужас. – Говорила?
– Это не было похоже на ненависть. Страх, да. Но в основном - восхищение. Ты задавала мне много вопросов о нем как об отце, как о капо... как о человеке.
Как человек? Что это значит?
Джулио, видимо, не закончил. — Ты также была очень любопытна в разговоре с Катариной.
Мне захотелось заползти под стол. Это было ужасно. Джулио, должно быть, решил, что я ревную, что меня привлекает его отец. Что я и делала... но неохотно.
Независимо от моих вышедших из-под контроля гормонов, я, конечно, не хотела, чтобы его сын - мой предполагаемый будущий муж - знал об этом. — Разве не все очарованы Фаусто Раваццани?
– Определенно, особенно женщины. Он похож на мужчину из того фильма. Ну, знаешь, «Крестный отец».
– Дон Корлеоне? — Старший Раваццани был в десять раз красивее Марлона Брандо.
– Нет, дон напоминает мне дядю Тони. Я имел в виду молодого Марлона Брандо, когда он был молодым. Как из «Трамвая «Желание». Он больше похож на моего отца, не так ли?
Я не знала фильм, поэтому не могла сказать. Желая отвлечься от темы внешности Фаусто, я спросила: — Дядя Тони - брат твоей матери?
– Он двоюродный брат моего отца, но я зову его Зио. Как Марко.
– У тебя много родственников.
– В Ндрангете все держится на семье. Единственный способ попасть туда - быть родственником капо.
Как я могла этого не знать? — Правда? В Торонто не все люди моего отца были нам родственниками.
– За пределами Италии делаются послабления для ндрин. Но здесь мы очень серьезно относимся к кровным узам.
Поэтому Раваццани и понадобился Джулио, чтобы начать делать детей. Затем появилась группа официантов, избавив меня от необходимости ломать голову над своей ролью в этом патриархальном мафиозном кошмаре. Один наливал газированную воду, а другие расставляли блюда на столе. От выбора у меня перехватило дыхание. Было три разных блюда из пасты, жареные артишоки, стейк с масляным соусом, свиные отбивные, брускетта с ветчиной и помидорами и рыбный суп. Когда мы остались одни, я жестом указала на еду. — Неужели они думают, что мы сможем всерьез все это съесть?
– Нет. Они хотят произвести на нас впечатление.
Мы начали пробовать блюда, и я не могла поверить, насколько вкусным был каждый кусочек. Я застонала, проглотив очередной кусочек фетучине с говяжьим рагу. — Это лучшее, что я когда-либо ела.
Джулио наклонился ко мне, как будто делился секретом. — У Зии лучше.
– Невозможно.
Он усмехнулся и отрезал мне кусок своей свиной отбивной, положив его на мою тарелку. — Попробуй это. Думаю, тебе понравится.
– Подожди, это свинья Раваццани? — Вчера я видела таких в поместье, и они были такими очаровательными и милыми. Хотя я не вегетарианка, мне было жаль этих маленьких поросят.