Любовница мафиози

Финелли Мила

Мой сын приехал через час.

–Заходи, — сказал я ему и указал на стул. – Мне нужно поговорить с тобой.

В руках у него была чашка с блюдцем, которую он поставил на мой стол, присаживаясь. —Что-то случилось?

Я откинулся назад. — Есть что-то, что ты хотел бы рассказать мне о той ночи?

Он моргнул, его тело стало неподвижным. — О какой ночи?

– Доставка. Та, которую вы курировали.

Казалось, он расслабился, пока пил свой эспрессо. — А что там?

– Она легкая.

– Это невозможно.

– Ты хочешь сказать, что Граттери

лжет? — Граттери был одним из моих самых преданных людей, поэтому Джулио учился у него.

– Нет, но здесь должна быть какая-то ошибка. Я сам пересчитал их перед уходом.

– И ты уходил последним. — Он сдвинулся на своем стуле, и подозрение укололо мою кожу. – Ты уходил последним, Джулио?

– Папа, — начал он, и я узнал его тон, когда он был моложе и пытался выпутаться из неприятностей.

– Я говорю с тобой не как твой отец. Я говорю как начальник. Ты ушел последним, или ты уклонился от своих обязанностей?

Он медленно выдохнул. — Я должен был остаться, но я ушел раньше. Серджио и Рокко закончили.

Я знал этих двух мальчиков. Они были ровесниками Джулио и не очень ответственными. Гнев на глупость моего сына натянул сухожилия на моей шее. — Почему?

– У меня были планы, — пробормотал он.

– С кем?

– Друг. Это не важно.

– Это важно. — Я ударил ладонью по столу. – У тебя есть работа, ты ее делаешь. Ты не оставляешь двух идиотов делать ее вместо себя, чтобы ты мог пойти и получить какую-нибудь киску.

Его щеки раскраснелись, а в чертах лица появилась оборона. — Дело было не в киске. Это был друг.

Я подавил раздраженный вздох. Он явно лгал. Никто не бросит свои обязанности ради футбольного матча и пива с другом. — Ты должен подавать пример, Джулио. Как Раваццани, ты должен быть лучше остальных. Более преданным, более кровожадным, более ответственным. Однажды это будет твоим, и люди должны бояться и уважать тебя.

– Я знаю, отец. Ты говорил мне об этом с тех пор, как я стал достаточно взрослым, чтобы это слышать.

– И все же мне не хватает четырехсот граммов необработанного кокаина.

– Я верну его.

– Нет, не вернешь. Я улажу это с Граттери. Ты будешь делать вид, что ничего не случилось.

– Что ты сделаешь с Серджио и Рокко?

– Я еще не решил. Но воровство у ‘ндрины нельзя терпеть. Ты это знаешь.

В его челюсти дрогнул мускул, но он не стал умолять за двух других мужчин. Это все равно ничего не даст, потому что я принимаю решения в этой семье. Если бы я решил убить их за то, что они украли у меня, Джулио ничего не смог бы сделать или сказать, чтобы остановить это.

Я не мог не спросить о вчерашнем вечере. — Как прошел ужин?

– Отлично.

– Марко сказал, что после ты повел ее в клуб.

– Да.

Однословные ответы? Он знал, как я это ненавижу. — Вы двое поладили?

Ты трахал ее после?

– Конечно. Она мне очень нравится.

Я постучал ручкой по столу и попытался удержаться от того, чтобы не уколоть себя ею в бедро. — Сегодня она выбирает свадебное платье,

но я хочу, чтобы твоя команда занялась инвентаризацией. Нам нужно очистить записи до появления преступников.

– Я услышал. Мы закончили? Я еще не завтракал, и мне нужно идти.

Я кивнул, и он быстро ушел, оставив меня в недоумении. Что-то в его «друге» беспокоило меня. Кто была эта женщина, с которой он встречался, которая заставила его пойти против приказа? Я должен был выяснить это и положить этому конец. Первым и единственным приоритетом Джулио должна быть семья.

Через несколько минут пришел Марко, и я ввел его в курс дела. Мой кузен выглядел таким же растерянным, как и я. — Это не похоже на Джулио - бросить работу ради какой-то случайной женщины. Он никогда не заигрывал с девушками в клубах или официантками. Он всегда очень уважителен. Никогда не соглашается даже на минет.

Раньше меня никогда не волновало, с кем трахается Джулио, но теперь это мешало бизнесу. Что означало, что я должен был вмешаться. — Давай выясним, кто она. Пусть за ним проследят несколько ночей. Незаметно.

– Хорошо.

Я потер глаза, измученный и обремененный ответственностью. Иногда эта жизнь грозила затянуть меня под себя, украсть тот маленький кусочек человечности, которым я еще обладал.

Но больше я ничего не знал. Меня с рождения растили для того, чтобы я сидел именно в этом кресле и руководил одной из крупнейших криминальных империй в Европе. И я был чертовски хорош в этом. Интуиция подсказывала мне, что с Джулио что-то не так, и я не успокоюсь, пока не найду его.

– Ты спал прошлой ночью? — спросил Марко.

– Три часа или около того. — Это было обычное количество. Я не высыпался с четырнадцати лет.

– Рав, ты не можешь продолжать в том же духе. У тебя случится сердечный приступ за рабочим столом.

– Тогда я буду ждать, что ты будешь плакать на моих похоронах.

– Я обязательно надену белое.

– Coglione (перев. с итал. мудак).

Оскорбление заставило его усмехнуться. — Ты любишь меня.

Люблю. Он был единственным человеком, которому я безоговорочно доверял. — Кстати, про .... Селестина прибывает сегодня в полдень. Мне нужно, чтобы ты ею занялся. Расположите ее в бальном зале и проследите, чтобы Франческа выбрала платье.

– Ты точно не хочешь проследить за выбором платья? Может быть, посмотреть, как она их примеряет?

Я так и поступлю, и то, что он так хорошо меня знал, только раззадорило меня. — Пошел ты.

– Он не трахал ее прошлой ночью.

Я старался, чтобы выражение моего лица не изменилось. — О? И откуда ты знаешь? —Они были в спальне Джулио, и она вышла оттуда без обуви.

– Ни следов от бороды, ни распухших губ. Она выглядела задумчивой, а не пресыщенной.

Мне было неприятно признавать это, но эта новость облегчила что-то в моей груди. Cristo (перев. с итал. христос), я был жалок. —Трахать ее до свадьбы было бы неуважительно, а мой сын знает свое место. Кроме того, я не понимаю, почему ты думаешь, что меня это волнует.