Любовница мафиози
Шрифт:
– Ты сумасшедший, — тихо сказала она. – Как будто ты хочешь, чтобы я это сделала.
– Я хочу доказать, что ты не боишься меня. Что ты такая же сумасшедшая, такая же дикая, как и мы.
– Нет. Я хороший человек. Я не хочу ничего из этого.
– Хорошая девчонка осталась бы дома, а не убегала бы из отцовского дома, чтобы найти мужчину, который ее трахнет. Хорошая девушка не ударила бы такого мужчину, как я, ручкой по руке. Хорошую девушку не возбудило бы то, что она держит пистолет на мужчине. — Я наклонился. – Ты определенно не хорошая девушка,
– Ты заблуждаешься. — Ее голос был слабым, неуверенным.
– Тогда давай. Нажми на курок.
Глава десять
Франческа
Это было безумием. Он словно уговаривал меня убить его.
Его голос, грубый и низкий, заполнил машину и мою голову, заманивая меня все глубже в свою ловушку. Я была заворожена, но не напугана, что меня волновало.
Ты определенно не хорошая девочка, Франческа.
Поэтому я не сопротивлялась, когда солдат Раваццани затолкал меня обратно в машину? Или почему мой желудок затрепетал, когда сам Раваццани появился, чтобы забрать меня из полиции?
Так вот почему мои трусики сейчас насквозь промокли?
Нет, я не могла допустить, чтобы это было правдой. Я должна была оставаться сильной и помнить, что хочу нормальной жизни. Такую жизнь, какую моя мать хотела для своих дочерей. Меня не возбуждал ни этот мужчина, ни насилие, которое он демонстрировал.
Я толкнула его в плечо, которое, как я не могла не заметить, было твердым и сильным, и вернула ему пистолет. — Прекрати морочить мне голову.
Ухмыляясь, он сделал между нами небольшое расстояние и убрал пистолет в карман. Я ненавидела это самодовольное выражение на его лице. — Не думай ни секунды, что это что-то подтверждает. Я не настолько глупа, чтобы стрелять в тебя, когда знаю, что меня поймают. Я лучше подожду, пока ты ослабишь бдительность.
– Я никогда не теряю бдительности. Тебе следовало бы помнить об этом.
Это показалось мне ужасным способом жизни. Но я не чувствовала к нему жалости. Этот человек сам выбрал такую жизнь, даже если его судьба была предопределена семьей. У всех нас есть выбор, и он, очевидно, сделал его давным-давно. Точно так же, как мой выбор - не выходить замуж за преступника.
Но его замечание заставило меня задуматься. — Как ты узнал, что я ушла?
– Везде есть глаза и уши. Так я обеспечиваю безопасность своей семьи.
Камеры. Конечно. Джулио сказал, что я никогда их не увижу, поэтому я должна была узнать, где они находятся, чтобы избежать их в следующий раз. —Почему ты не злишься, что я пыталась сбежать?
– Потому что я подозревал, что ты можешь, а я люблю, когда мне доказывают, что я прав. Особенно когда это касается тебя, судя по всему.
Свет играл на его скулах и губах, которые молиг быть таким жестокими, но в то же время дразнящим. Он явно не брился в последнее время, и темная щетина скрывала его острую челюсть. Было что-то в его жестких голубых глазах, а также в излучаемой им силе, что заставляло меня
Я пыталась взять себя в руки. Этот человек вложил мне в руку пистолет и сказал, чтобы я застрелила его. Он был совершенно уверен в своей правоте.
– Ты знал, что я не смогу убежать, — сказала я. – Ты знал, что у меня нет шансов сбежать.
Его рот изогнулся в такой сексуальной улыбке, что она могла бы соблазнить монашку и заставить ее нарушить обет. — Это верно.
Разочарование обожгло мою кожу, неловкая смесь гнева и безнадежности, которую я не потрудилась скрыть. — Я ненавижу тебя.
– Я знаю. Но станет легче, когда ты примешь свою судьбу.
– Это не судьба. Ты принуждаешь меня к этому. Моя судьба - поступить в колледж и выбрать себе мужа.
Он закинул голову назад и рассмеялся. — Если твой отец позволил тебе поверить в это, то он еще больший дурак, чем я себе представлял. В нашем мире у женщин нет такого выбора. Он бы выдал тебя замуж за сына другой семьи, чтобы укрепить свое положение. Этого следовало ожидать. И в глубине души ты это знаешь.
– Нет, не знаю. Я знаю, что буду продолжать противостоять тебе, Джулио и любому другому, кто встанет на моем пути, чтобы выбраться из этого кошмара.
– Кошмар? Ты должна чувствовать себя удостоенной чести, что я готов женить тебя на своем сыне, зная, что ты не чиста. Ты должна кланяться и припадать к моим ногам в знак благодарности.
Я уставилась на него. —Не чиста? Ты серьезно? У тебя хватает наглости судить меня, учитывая, что ты трахал свою подружку в доме.
Одна темная бровь приподнялась. — Ты звучишь как ревнивица.
– Не будь смешным, — сказала я, добавляя в свой тон столько возмущения, сколько могла. – Меня не волнует, что ты трахаешь ее боком к стене на кухне, но ты не можешь стыдить меня за то, что я занимаюсь сексом вне брака, когда ты делаешь то же самое.
– Да, я могу. Правила для дочерей другие, как ты хорошо знаешь. И Катарине нравится, когда я трахаю ее у стены.
Отлично. Теперь у меня в голове была эта картинка. Я сдвинулась на своем месте, мне вдруг стало очень жарко. — По крайней мере, она говорит тебе, что ей это нравится. Возможно, она очень хорошо умеет притворяться.
– О, со мной не нужно притворяться. Итальянские мужчины - очень внимательные партнеры, Франческа. Заставить женщину кончить для мужчин здесь необходимо, как дышать воздухом.
Неожиданно мой взгляд переместился на его уста. Занимался ли он оральным сексом? Дэвид не был его поклонником, и мне всегда было интересно, каково это. Что-то подсказывало мне, что Раваццани любил полакомиться женщиной. Мои бедра сжались, и я должна была выбраться из этой машины. — Мы закончили?
Он вновь достал пистолет. — Я не знаю. Закончили?
Он грозился застрелить меня? Это не имело значения. Я должна была оставаться сильной и не показывать этому человеку страха. Он уничтожит меня, если я это сделаю. — Я не выйду замуж за твоего сына. Так что иди и поступай как знаешь, Раваццани.