Любовница мафиози

Финелли Мила

– Я понимаю. Джулио подождет.

– Такие вещи могут быть обычными здесь, в Сидерно, Раваццани, но мы изменились в Неаполе. Я не придерживаюсь старых традиций, как ты, возможно, слышал.

– Старое не значит плохое. Многие из наших традиций сохранились, потому что они служат определенной цели.

– Например, слияние двух семей ради политической выгоды.

– Именно. Джулио - мой единственный сын и наследник. Все, что у меня есть, однажды будет принадлежать ему.

Энцо погладил свой подбородок. Он

был бы дураком, если бы не принял это предложение - а по слухам, он не был дураком. Горячий, но не дурак. — Что я получу взамен?

– Я стану твоим партнером в твоем компьютерном бизнесе.

Его правый глаз подергивался, но он не подавал никаких других внешних признаков недовольства. — Нам не нужен партнер. Если ты не слышал, это стало довольно прибыльным делом.

– Я могу сделать это более прибыльным. К тому же, возможно, часть моего импорта из Сан-Луки можно перенаправить в Неаполь.

– Я надеюсь на это, — набрался смелости он. – Все, что я получаю, это союз с человеком, который придет тебе на смену.

Интересный способ говорить о моем сыне. — Твоя сестра станет Раваццани.

Он почистил брюки, разглаживая ткань пальцами. — Мне нужно подумать об этом. Виолетта - моя единственная сестра, и я не думал о ее помолвке так скоро.

– Я понимаю, — сказал я, хотя на самом деле не понимал. Так обстояли дела в нашем мире. Д'агостино обманывал себя, если считал иначе. И он не получит лучшего предложения, чем мое. – Если ты согласен, мы обручим их и отложим церемонию до ее совершеннолетия.

– Щедро с твоей стороны, — сказал Энцо, хотя я почувствовал намек на сарказм. – Я подумаю над этим. Может, присоединимся к женщинам?

– Конечно. — Я встал и направился к террасе. В данный момент было бесполезно говорить Франческе, чтобы она снова надела накидку, но я хотел этого. Мне была неприятна мысль о том, что Энцо Д'агостино увидит то, что принадлежит мне.

С Катариной меня это не беспокоило. На самом деле, она дефилировала топлесс во время многих моих деловых встреч на яхте, и меня забавляло то, как мужчины хотели ее.

С Франческой дело обстояло иначе.

Я не мог сказать почему, но я не хотел, чтобы кто-то, кроме меня, видел ее обнаженную плоть. Она была моей.

Франческа и Мариэлла были в бассейне, держались за бортик и пили. Мариэлла была именно такой, как и ожидалось: худой, красивой и скучной. По сравнению с ней, Франческа была сияющим солнечным лучом, который сверкал и переливался. Она была зрелой и сексуальной, без костлявых углов, с телом, созданным для траха.

Именно поэтому я не хотел, чтобы ее видел какой-либо другой мужчина. Они будут думать только об одном.

Я подошел к бассейну и засунул руки в карманы. — Ты хорошо проводишь время, Франческа?

Ее едва прикрытые сиськи покачивались в воде, когда она потянулась за своим полным стаканом. — Да, Фаусто.

Лучше не бывает.

Она была пьяна? Я не хотел, чтобы она была слишком пьяна для того, что я планировал. — Достаточно просекко. Ты должна что-нибудь съесть.

Она закатила глаза. — Такой строгий. Я уже съела немного салями, Фаусто.

Затем по какой-то причине они с Мариэллой разразились истерическим хихиканьем. Cristo santo (перев. с итал. черт возьми). Боже, спаси меня от пьяных женщин.

Марко подошел ко мне сзади. — Телефонный звонок, Рав. — прошептал он. – Похоже, это важно.

Я вздохнул и сказал ему: — Я возьму. Больше никакого просекко для нее. Проследи, чтобы она что-нибудь съела. — Я извинился перед Энцо и пошел в свой кабинет на яхте.

В течение следующих пятнадцати минут я разговаривал по телефону с одним из моих людей, который контролировал прибывающие грузы в порту Сидерно. Группа пиратов захватила часть нашего товара, а это означало, что мне нужно было связаться с пиратами, находящимися на моем жаловании, чтобы выяснить, кто несет ответственность. Мой собеседник сказал, что не знает, но выяснит это и сообщит мне.

Положив трубку, я потер глаза и откинулся в кресле. Мне вдруг захотелось, чтобы все это закончилось. Как мой день так быстро превратился в дерьмо?

Встав, я вышел на палубу бассейна и остановился на месте. Франческа лежала на животе на шезлонге, завязки ее купальника болтались. Энцо и Мариэлла обнимались на соседнем шезлонге, но взгляд Энцо был прикован к заднице Франчески.

Мои руки затряслись, и мне пришлось засунуть их в карманы, чтобы не ударить по стене. Искушать такого мужчину, как Энцо Д'агостино, было невероятно опасно.

А как насчет экипажа или охранника Д'агостино? Неужели она совсем меня не уважает?

– Боюсь, я должен прервать наш день, — объявил я жестко. – Есть кое-что, требующее моего внимания. — Наказание Франчески, но они не должны об этом знать.

– Возможно, мы сможем сделать это снова в ближайшее время, Д'агостино.

Франческа изо всех сил пыталась завязать нитки своего лифа, и мне хотелось рычать от разочарования. Я хотел подойти к ней и набросить на нее полотенце, чтобы никто не видел ее тело. Я хотел трахать ее до тех пор, пока она не выполнит приказ.

Энцо встал и помог Мариэлле подняться на ноги. — Мы будем рады, Раваццани. Спасибо за гостеприимство. Мы свяжемся с тобой по другому вопросу.

Он пожал мне руку, затем я поцеловал обе щеки Мариэллы. — Спасибо вам обоим за то, что пришли. Марко поможет вам вернуться в лодку.

Франческа уже была на ногах, треугольники ее топа слегка задрались. Она бросилась обнимать Мариэллу. — Ciao (перев. с итал. пока), Мариэлла. Было приятно провести с тобой этот день.

– Ciao, Франческа. Надеюсь, когда-нибудь мы снова увидимся.