Люди мы резкие (повести)

Монах Евгений

– Привет, майор! Узнал, надеюсь? Тут небольшая проблемка нарисовалась, требующая для быстрого решения общих усилий. Короче, встретиться надо.

– До вечера терпит?

– Нет, Владимир. Дела делаются либо скоро, либо никак. К тому же время деньги, утверждают американцы. А они крупные доки на рынке спроса и предложения...

– Понял. Тогда через час на прежнем месте. Нормально?

– Ладушки! До встречи, дорогой майор! – В слово "дорогой" я вкладывал прямолинейный и язвительно-саркастический смысл, учитывая наш ежемесячный расход на услуги

Инина в размере пяти тысяч гринов. Мент, конечно; этого не просек, так как матушка-природа наделить его тонким чувством юмора позабыла. Или просто не сочла нужным.

Вечерние деловые свидания мы с опером всегда проводим у меня на фатере, а днем обычно встречаемся в скромной кафешке под банально-непритязательным названием "Пельменная", на улице Космонавтов.

В назначенное время я сидел в обществе неразлучного Цыпы за угловым столиком и нетерпеливо поглядывал на минутную стрелку своего "Ролекса". Опер нахально позволял себе опаздывать уже на целых семь с половиной минут. Приходилось констатировать, что не только чувство юмора, но и "вежливость королей" у него начисто отсутствует, в натуре.

По прошествии еще пяти минут, когда я уже начал закипать праведным негодованием, Инин наконец соизволил появиться. Чтоб не привлекать нездорового внимания ярых любителей уральских пельменей, мы тоже заказали себе по порции мясо-мучных изделий и три бутылки светлого "Жигулевского".

– Прости за опоздание, Евгений, – не счел все же лишним извиниться опер, как-то странно уставившись на меня своими синими глазами-"омутами". – Но сия задержка имеет серьезную причину.

– Наверно, срочно понадобилось посетить сортир? – еще не до конца остыв, невинно полюбопытствовал я.

– Не ехидничай, Евгений. Дело-то совсем не смешное и, подозреваю, имеет к тебе самое непосредственное отношение...

– Кончай луну крутить, майор! В чем суть?

– А вот в чем: прямо напротив твоего подъезда только что обнаружен труп с простреленной башкой.

– В белом "жигуленке"?

– Ну вот! Я был уверен, что ты в курсе, но одного никак не пойму – неужто нельзя было чуточку поаккуратнее сработать и отогнать машину куда подальше? А сейчас ты наверняка попадешь в поле зрения следствия. Это уж как пить дать! И как тебя отмазывать прикажешь?

– Не волнуйся и не хипишуй, майор. Верно, я случайно в курсе происшедшего, но совершенно тут не при делах! – заверил я и добавил: – Гадом буду! Замочил того типа не я.

– Он? – Инин кивнул на Цыпу, с упоением уплетавшего свою порцию пельменей и явно застигнутого врасплох.

– Что? Я?! – возмутился молодой соратник, поспешно и с трудом проглотив непрожеванную пищу и закашлявшись. – Я ни в жизнь не бросил бы труп рядом с домом Евгена! Гарантия! Соображаю не хуже тебя!

Инин, кажется, не сильно поверил в искренность моего подручного, но вида не подал. И очень благоразумно поступил, учитывая непредсказуемо-вспыльчивый характер Цыпы, привыкшего доказывать свою правоту не логическими построениями, а пистолетом. Это, кстати, всегда получается у него значительно

убедительнее и быстрее. В натуре.

– Нисколько не сомневаюсь, господин Цепелев. Вы, безусловно, не стали бы так глупо подставлять своего хозяина, – старательно сдерживая насмешку в голосе, заявил опер, отводя глаза в сторону.

Чтобы внимание Цыпы случайно не акцентировалось на унизительном для соратника слове "хозяин", я вмешался в разговор, грозивший выйти из-под контроля:

– Ладушки! Никто из моих мальчиков к трупу в "жигуле" никакого отношения не имеет – и хватит об этом! Лучше скажи, удалось выяснить личность потерпевшего?

– Само собой. У него целая куча визиток в кармане была. Все на одно имя Романова Бориса Николаевича, директора частно-сыскного агентства "Орбита".

– Все-таки мент оказался хоть и вневедомственный! – пришлось констатировать мне сей печальный факт. – Тогда ясно, почему следственная бригада вскорости пожелает списать на меня "мокруху". Очень удобная версия и прямо на поверхности плавает, как дерьмо в проруби.

– Вот именно! – поддакнул Инин, набулькивая себе в стеклянную кружку пенного напитка из запотевшей бутылки. – Мой тебе добрый совет: не мешкая, позаботься о надежном алиби на время убийства.

– Откуда же я могу знать это самое время?! – чуть было не вспылил я, возмущенный до глубины души туповато-нахальной ментовской уловкой.

– Тогда для всякого-якого на всю ночь алиби себе обеспечь, – ухмыльнулся опер, совсем не расстроившись, что его банальный "номер" не прошел.

– Одну из визитных карточек, надеюсь, ты для меня догадался припасти?

– Само собой. Недооцениваешь, дорогой Евгений, как всегда! – Инин состроил обиженную морду и выудил из кармана своей коричневой замшевой куртки глянцевый картонный квадратик с отпечатанным готикой типографским текстом.

– Ладушки! – Я приватизировал "визитку" и поднялся из-за стола. – У нас срочно-неотложные дела-делишки, мы уходим. От тебя завтра жду подробности инцидента. В частности – отчет судмедэксперта о вскрытии трупа.

– Стрелку забьем здесь же?

– Нет. Встречаемся у меня на фатере в полдень. Удачи, майор, до завтрашнего рандеву!

Когда Цыпа завел мотор нашего фасонистого "мерса", я проложил курс:

– Давай в офис "Орбиты". Менты, уверен, еще там не нарисовались. Они ведь людишки лениво-медлительные и весьма малосообразительные, как всем известно. Особенно нам, эрцэдэ.

Цыпа скосил на меня озабоченные глаза и хмыкнул неопределенно:

– Как скажешь, Евген.

Офис частного сыскного агентства, судя по адресу на визитной карточке, располагался недалече-в деловой части города на улице Розы Люксембург.

Мы добрались до намеченной цели за каких-то семь-восемь минут. Серое двенадцатиэтажное здание было стандартным – сплошь из стекла, железа и бетона. Ни ума, ни фантазии у отечественных архитекторов, видать.

– Остаешься в машине. Если менты уже там и меня задержат – сразу сообщи майору и моему адвокату. Усек?