Льются слова, утекая в песок...
Шрифт:
– Эй, слуги! – окликнул Бейбарсов. – Вынесите это дурацкое зеркало! Достало оно меня.
Прекрасный предмет обихода, казалось, недовольно вздохнул – Глеб на него даже и не посмотрел, его это не интересовало, и он совершенно не желал продолжать коситься на собственное отражение – и кто его сюда принёс?
…Зеркало показалось недовольным и запотевшим. Отразившись в нём лишь на мгновение, куда-то пропал Бейбарсов, слуги набросили тёмную, слишком плотную тряпку и не обращали за своими возмущениями недовольных и совсем тихих
Таня скривилась. Она была духом этого отвратительного зеркала, духом реальным и с прекрасным отражением себя в нём, но вынуждена была постоянно прятаться, по ночам выбираясь на свободу и наблюдая совсем тихо за тем, как дремал будущий наследник престола, принц Бейбарсов, на которого свалили всё, что только можно было в этом королевстве свалить.
Наверное, принц в очередной раз разозлился и отправился спать, набросив что-то на зеркало? Но куда тогда её несут?..
***
Бейбарсов остановился в дверном проёме, сложив руки на груди и внимательно глядя на молодую полуодетую служанку, которая тихо всхлипывала, забившись в угол кровати.
– Опять? – язвительно поинтересовался парень. – Прокляну ж, я слов на ветер не бросаю, ты знаешь.
– Ну чего ты такой нудный, словно это тебе тридцать, а не мне! – закатил глаза мужчина.
– Не тридцать, а сорок три, - поправил Жорика Глеб. – И вы, товарищ король-без-короны, скоро отправитесь отсюда на все четыре стороны.
– Твоя мать…
– Моя мать понятия не имеет, почему некоторые её служанки хотя с синяками на руках и определённых других частях тела. Но ты не переживай, я ей всё-таки расскажу, - скривился Бейбарсов.
– Ты мой сын!
– Пасынок, - вновь не согласился Глеб. – Причём ненадолго, потому что после коронации я тебя выставлю из этого замка пинком и, надеюсь, больше никогда не увижу, - он перевёл взгляд на служанку. – Иди сюда.
Девушка, набросив на плечи шаль, которую Жикин ей успешно разорвал, буквально рванулась к молодому принцу.
Парень приобнял её за плечи, успокаивая, и прищёлкнул пальцами, наколдовывая шаль потеплее.
– К врачу отвести? – шёпотом поинтересовался он у девушки, поглаживая её по голове и вытирая слёзы.
– Всё хорошо.
– Уверена? – он бросил ещё один подозрительный взгляд на Жикина, протягивая девушке мешочек с золотом. – Ладно, решай сама, у тебя сегодня выходной. Иди.
Возможно, определённые дамочки с радостью направились бы в постель к королю, точнее, к его подобию, но Жоре нравилось почему-то, когда девушка не спешила соглашаться и “в шутку” сопротивлялась.
– А теперь ты, - он перевёл взгляд на Жикина. – Выбирай, уберёшься сам, или я тебя отсюда выгоню.
– Не особо тут выступай, - Жора пытался застегнуть пуговицы рубашки, но руки у него явно дрожали. – Твоя мать…
Бейбарсов не выдержал.
Такое желание у него возникало достаточно давно, а теперь наконец-то стало реальностью – он
– Ещё раз узнаю – а я узнаю, если ты сомневаешься, - он сжал пальцами воздух, и Жора захрипел, - и ты труп.
– Я…
– Труп, труп, - кивнул Глеб, подтверждая свои слова. – И я почему-то уверен, что мне даже магия не понадобится.
– Ножом?
– Гильотиной, - закатил глаза Бейбарсов. – А теперь – заткнись и приведи себя в порядок, тебе ещё идти матери на поклон.
– Зачем?
– Затем, что сейчас ты отправляешься умолять её о разводе, дорогуша, - Бейбарсов скривился.
– Не называй меня дорогушей… Это ж надо было, выбрать для сына такого крёстного! – отряхиваясь, проворчал Жикин.
– Это ж надо было, выбрать себе такого мужа, - хмыкнул Глеб. – И ускорься… дорогуша, иначе перед гильотиной с тебя сдерут кожу. Мать давно мечтала о новой шубе.
– Злая ведьма!
– Королева, - поправил Бейбарсов. – Быстрее, быстрее!
Он остановился у стены, наблюдая за тем, как Жикин лихорадочно что-то искал, а после вышвырнул его из комнаты магией, не позволяя долго засиживаться и слишком сильно действовать Глебу на нервы.
Жикин его раздражал. Он был какой-то странный – к тому же, эти бесконечные песнопения ровному носу…
Доводили до белого каления.
– И иди не так медленно, - пригрозил Бейбарсов. – Меня не интересует то, что у тебя что-то болит, надеюсь, ты это понимаешь?
Что у этого вообще может болеть? Голова? А разве в ней вообще есть чему чувствовать что-либо?
Мама пошла на династический брак, по крайней мере, второй, лет пять назад, вышла замуж за этого… козла – после успешно выставила его за дверь и пообещала ему абсолютную автономию.
Но нет же!
Ему надо было лезть к молоденьким служанкам с непристойными предложениями – но именно к тем, которые однозначно были бы против.
Экстрим.
Романтика!
Оставив Жикина самостоятельно объясняться с его фиктивной супругой, Глеб направился на чердак. Сегодня надо было провести ревизию и выбросить половину той гадости, что притащил крёстный.
Он скоро солому туда занесёт и будет радоваться, будто бы это его замок, а не королевский!
У самого – хоромы в два раза выше и по соседству, вот только всё равно нравится именно тут всё хранить.
…Веретено, мольберт – но мольберт уже явно не крёстного, а его собственный, знать бы ещё, как тут оказался, - старое платье, кажется, тётушки, когда она ещё была служанкой…
И странный предмет под чёрной тканью.
Так и не сумев вспомнить, что там должно было быть, Глеб с силой дёрнул за ткань, отбрасывая её в сторону, и удивлённо воззрился на зеркало, достаточно хорошее, но всё равно надколотое где-то вверху.