Магнолия Паркс
Шрифт:
— Вот и хорошо.
64. МАГНОЛИЯ
На следующий день мы уезжаем из Дартмута. Всё это время остаёмся на связи по телефону, разговариваем и смеёмся, едем рядом по дороге. Мы сворачиваем с трассы М3 прямо перед Лайтвотером.
Мы снова целуемся, снова занимаемся любовью на заднем сиденье его машины — наверстываем упущенное время — и когда мы уже приближаемся к Лондону, на меня накатывает чувство тревоги.
Наслоение совершенно разных ощущений загоняет в тупик... чудная смесь.
Я
Но в уголок моего сознания врывается тень необходимости рассказать обо всем Тому. Необходимости отпустить его. Ведь он стал очень важным для меня человеком, и я его обожаю.
С Би Джеем у нас всё иначе, и притворяться, что это одно и то же, было бы неправильно. Том сам бы так не считал.
Если Би Джей для меня вода, Том — вино. Он не нужен мне, чтобы выжить, но я все равно его люблю, он хорош на вкус, заставляет чувствовать себя лучше, делает меня смелее.
Приятно, когда Том рядом, и на самом деле, если говорить серьезно и без метафор, даже не представляю, как бы пережила этот год без него.
Согласитесь, это очень странно — то, как мы привязывается к людям.
То, как благие намерения отодвигаются на второй план, и семена попадают в почву глубже, чем планировалось, и их роль в нашей жизни начинает пускать корни. Не думаю, что мы должны любить людей поверхностно. Не думаю, что стоит любить их чуточку, а потом жить дальше. Том пустил корни. Это не его вина. Я позволила ему.
И во мне возникает ужасное робкое ощущение, что, может, сестра была права насчет меня, и если да, то каким человеком я от этого становлюсь?
Я прошу Тома встретиться со мной в парке возле моего дома. Он ждёт меня на скамейке.
На нём темно-синие брюки Horsey от Loro Piana с коричневой шерстяной рубашкой поло и замшевыми кроссовками в тон от Fear of God для Yorkenegildo Zegna.
Привлекательный, как всегда. Те самые глаза, о которых, я уверена, написала песню Билли Айлиш.
Я иду к нему, нервно сглатывая. И мне кажется, он уже всё понимает, как только видит меня. Видимо, это нарисовано на моем лице, как и все, что связано с Би Джеем.
Том Ингленд поднимает на меня взгляд, на его лице странная, закрытая улыбка с грустными глазами
Он выдыхает, отводя взгляд.
— Вы снова вместе.
Я сажусь рядом, тяжело опускаю руки себе на колени.
Киваю, моя улыбка немного неуверенная. Он качает головой и пожимает плечами, в его взгляде чувствуется лёгкое сожаление.
— Мы знали, что так будет...
— Наверное, — киваю. — Хотя я не знала, что ты станешь моим лучшим другом, — говорю, глядя на свои руки, потому что не могу смотреть ему в глаза.
Он поворачивается ко мне, берёт мою руку в свою.
—
Том обнимает меня, вздыхая, смотрит вдаль, в сторону парка.
— Так вы уже сошлись или еще только решаете? — я смотрю на него, и мои щеки розовеют. — Понятно, — говорит и немного прохладно смеется. — У вас был секс.
Я пожимаю губы.
Затем он спрашивает, будто ему действительно важно.
— И как оно?
Я подвожу на него взгляд.
— Ты действительно хочешь знать?
— Нет, — слегка улыбается. — Не хочу.
Я прислоняюсь к нему.
— Спасибо тебе, — говорю, не глядя на него. — За то, что сделал для меня.
— Что я для тебя сделал? — слегка тянет за мой голубой хлопковый сарафан с плиссировкой от Aje.
— Много чего, — отвечаю. — Но в основном за то, что любил меня.
Его губы сжимаются, он выглядит немного смущённым.
— Он тебе это сказал? — качаю головой. — Тогда откуда ты знаешь?
— Потому что я хорошо тебя знаю.
— Хах, — он смотрит на меня. — Пожалуй, в самом деле знаешь.
Я пристально наблюдаю за ним.
— Ты в норме?
— Буду, — кивает, не глядя мне в глаза.
— Тебе потребуется новое прикрытие.
Он безрадостно смеется: — Полагаю, с меня пока достаточно.
Я усмехаюсь: — С меня тоже.
Он кивает, поджимает губы, а затем убирает руку с моих плеч и поворачивается ко мне. Его лицо становится серьёзным, брови опускаются, придавая выражению сосредоточенность.
— Я должен кое-что сказать, и это может прозвучать эгоистично, но я не пытаюсь показаться таковым.
Я качаю головой.
— Ты никогда...
— Он снова сделает тебе больно, — говорит мне, даже не дрогнув.
Моё сердце сжимается.
Я качаю головой: — Нет...
— Да, — кивает он.
— Том...
— Магнолия, — качает головой. — Я не заставляю тебя менять свое решение. В любом случае мне бы это не удалось. Вы двое... — он делает паузу, подбирая слова, — тесно связаны.
Он говорит это так, словно это безнадёжно.
Но он прав. Мы связаны.
— Я не могу изменить это, и не пытаюсь, — пожимает плечами. — Просто говорю, чтобы ты знала — он снова сделает тебе больно, и я не уверен, что буду рядом, когда это случится.
65. БИ ДЖЕЙ
Я прихожу в родительский дом в Белгравии без предупреждения. Ужин уже прошел, но здесь всегда есть что поесть. Мама — хронический перфекционист, до сих пор не смирившийся с тем, что мы с Генри больше здесь не живём.