Магнолия Паркс

Джесса Хэйстингс

Салливан Ван Схор наблюдает не моргая, она в восторге.

— Да я бы ни за что! Такого не было! Она шутит! — я смотрю на Бридж, щипая сильнее. — Она шутит! Она просто... не очень смешная... мы же это знаем... не умеет выбирать время для шуток, — толкаю ее локтем.

— Шучу, — та неохотно признается.

Марсайли смотрит на нас прищуренными недоверчивыми глазами.

Кстати, можно считать, что я не потеряла девственности на заднем сиденье отцовского Maserati. Проникновение

и в самом деле произошло бы, но Би Джей так тревожился, что выйдет Марсайли и застукает нас на горячем, что постоянно все портил, поэтому мы ждали. Но это совсем другая история для другого дня.

— Том Ингленд. Вау! — моя мама откидывается на спинку стула, погруженная в размышления. — Хотя у него мама немного скучная, разве нет?

— Шарлотта Ингленд? — я моргаю. — Ну, нет? Думаю, она просто обычная... мама? Ходит на обеды, проводит благотворительные мероприятия, немного занимается садоводством, у нее несколько маленьких собак, которым она уделяет слишком много внимания...

Мать подозрительно смеривает меня взглядом.

— Как-то скучно.

— Вместо того, чтобы, скажем, звонить своей старшей дочери в три утра, потому что вас с маркизой Милфорд-Хейвен заперли в конюшне.

Мама указывает на себя: — Зато не скучно.

Бушка кричит с другого конца стола: — Если Том — Ингленд, то Бушка — Раша¹⁹?

— Нет, — ласково улыбается ей Бриджит. — Это его фамилия.

— Хотя она очень британская, — добавляю я.

— Он почти как принц, — вставляет мать.

— Вроде «Purple Rain»²⁰? — добавляет Бушка.

Мы все молчим.

— Да, — я киваю. Иногда так проще. — В общем, — смотрю на Марсайли. — Теперь у меня есть парень, и мы еще не так долго встречаемся. Лучше мне не причинять ему лишних хлопот.

— Конечно, — Марсайли закатывает глаза. — Кто бы хотел огорчать исполнителя, некогда известного как Принц?

— Сахара, мисс? — предлагает Луиза к моему чаю.

— Нет, спасибо, — улыбаюсь ей.

— Ей нужно две ложки, — комментирует Марсайли, и я сердито смотрю на нее.

— Не нужно, — отвечаю и поджимаю губы. — Сегодня не день двух кубиков сахара.

— Ты поссорилась с Би Джеем, — напоминает мне Марсайли, но, к сожалению, никакие кубики сахара этого не исправят.

Я киваю.

— Но теперь у меня есть Том Ингленд, и кажется, весь сахар мира хранится на его...

— Не говори «губах», не говори «губах», — сестра монотонно напевает себе под нос.

Я бросаю на нее раздражающий взгляд.

— Мизинце. Хотя он действительно отлично целуется.

Отец недовольно стонет.

— Почему вы с Би Джеем Баллентайном поссорились? — совершенно внезапно спрашивает Салливан.

Вся моя семья замирает. Видимо, потому что мы британцы, поэтому никогда не говорим о чувствах. Или это просто невежливый вопрос.

— Эммм... —

я моргаю. Думаю, о нашей ссоре уже написали в газетах. — Почему?

— Знаю, что вы часто ссоритесь, — говорит она мне.

— Ну, — склоняю голову, обдумывая. — Ну, я бы не сказала, что часто...

— На всех фотографиях вы грызетесь на людях.

— Да это так, — киваю. — Он умеет быть раздражающим.

— У меня в телефоне хронология ваших отношений, — показывает она мне. — Статья с Loose Lips.

— О Боже, — шепчет Марс себе под нос.

— А можно мне копию? — спрашивает отец.

Я потянулась за телефоном, и мы с Бридж разглядываем. Наши фотографии с Би Джеем из Инстаграма и тогда, когда мы не знаем, что нас фотографируют, несколько фото от папарацци — много свиданий. Некоторые из них действительно в яблочко. Хотя они ошиблись насчет даты и причины разрыва. Думаю, что это произошло из-за меня. Я бы ни за что в мире не пошла на это, если бы Би Джей меня не заставил.

В этом есть как часть правды, так и часть лжи.

— Много ссор, — повторяет Салливан.

— Да, — подвожу глаза, растерянная, — много.

Она разочарованно вздыхает. Девушка из Королевского колледжа.

Слишком самоуверенная.

— Так что, — давит она, — есть причина?

Мое лицо немного вздрагивает.

— Дело в том, что Loose Lips проводят конкурс, — тот, кто предоставит самую сочную сплетню, выигрывает сумку Chanel 19 Flapbag, с разноцветным принтом «гусиная лапка». Я уже имею такую черную, поэтому папа не купит еще одну, а она мне позарез нужна, — она смотрит на меня щенячьими глазами.

Я вздыхаю. Все ради Chanel, разве не так? Это практически благотворительность — подкинуть ей немного информации. Не представляю, что бы со мной творилось, если бы мне так беспощадно отказали в Chanel.

Тем более я до сих пор на пятом уровне гнева на Би Джея из-за того, что произошло в тот вечер. Пятый уровень — это пик злости.

— Он мне изменил, — сообщаю я.

Пожалуй, не стоило рассказывать, рассуждаю я, как только слова вылетают из моего рта.

У Салли отвисает челюсть.

— Очень давно, — уточняю я, глядя на свою тарелку с яйцами. Не могу сейчас видеть их глаза. — Именно поэтому мы ссоримся.

— Когда? — моргает мама. Она имеет немного огорчённый вид.

Я бросаю ей язвительный взгляд.

— Когда мы разошлись.

Она хмурится.

— Когда?

Марсайли закатывает глаза, раздраженная, что мама и этого не знает.

— Когда ей было девятнадцать.

Салливан что-то быстро печатает в телефоне, а потом подводит глаза. Она вся сияет, утверждая: — Теперь я точно выиграю эту сумку.