Магнолия Паркс
Шрифт:
А там были поцелуи.
— Мне можно здесь быть? — спросила, когда он захлопнул дверь кабины за нами.
Том посмотрел на меня.
— Я тут пилот.
— В прошлый раз ты не приглашал меня сюда.
— Увидел Баллентайна на заднем сиденье со свободным местом рядом, — объясняет он. — Ты похожа на девушку, которая будет бессильна перед свободным задним сиденьем рядом с любовью всей своей жизни.
— Прошу прощения, — я моргнула, возмущённая. — Бессильной я могу быть только перед Gucci.
Он фыркнул от смеха.
—
— Нет, — сказала я, задрав нос кверху. — Лучше испытаю свою удачу здесь, ведь Би Джей одет в серое, я люблю этот цвет, а он знает это и намеренно подобрал такой наряд.
Том пренебрежительно окинул себя в неприметной белой футболке от Tom Ford.
— А как тебе белый?
Мои глаза намеренно кокетливо скользнули по его телу, флиртовать с Томом Инглендом весело.
— Неплохой.
Он улыбнулся мне, прищурив глаза. Его губы не говорили ничего, но в то же время должны были многое сказать.
Я села в кресло второго пилота. Мы продолжили флиртовать. Том показал мне, какие кнопки нажимать, рассказал, что делать при взлёте, и, когда мы были в воздухе, спросил, хочу ли я попробовать пилотировать.
— Может быть? — перевела на него неуверенный взгляд. Он похлопал себя по коленям. — А-а... вон оно как, — я закатила глаза, а Том засмеялся.
— Ну, давай, — сказал он.
Я осторожно подошла к нему, с любопытством наблюдая за ним, с лёгкой улыбкой. Он притянул меня к себе и усадил так, чтобы я могла «управлять» самолётом, обняв меня и положив мои руки на штурвал. Он опёрся подбородком мне на плечо, ведя самолёт через мои руки — я не делала ничего, я это понимала. Но я и не двигалась, потому что мне нравилось ощущение Тома Ингленда рядом со мной.
Казалось, что я затерялась в море, а он был той спасительной доской, за которую могла уцепиться.
Его дыхание коснулось моей шеи, и я повернулась, мои глаза скользнули от его губ обратно к его взгляду.
Том Ингленд делает одну вещь своим ртом — и это невероятно сексуально — он почти улыбается, без зубов, нечто вроде ухмылки, но без самодовольства. Он делает ее либо когда чего-то хочет, либо когда говорит что-то умное, и тогда я поняла, что Том откровенно чего-то хочет. И этим «что-то» была я.
Он тяжело сглотнул слюну.
Тогда я поцеловала его. Быстро и нежно, застенчивее, чем хотелось.
Не знаю, почему я это сделала. Это не похоже на меня. Я просто захотела.
Том улыбнулся, возможно, удивлённый, но точно довольный, а затем снова наклонился, его губы зависли над моими, так близко, что можно было почувствовать прикосновение до того, как оно произошло, и моё дыхание стало слабым, как будто колени подкашивались, а затем наши губы соприкоснулись — сначала медленно, а потом всё ускорилось, время словно мчалось мимо и сквозь нас.
Он развернул меня так, чтобы я была лицом к нему, и мы просто начали целоваться. Мы целовались до тех пор, пока самолёт не попал в зону турбулентности, и его резко
Не знаю, сказал ли он это для меня или для себя, но надеялась, что в любом случае Би Джея это задело.
Хотя после того мы перестали целоваться, и Том сел в свое кресло, а я — в свое, но время от времени он поглядывал на меня краем глаза, и его ноздри раздувались, пока тот пытался сдержать улыбку, и тогда я начинала хохотать, и он начинал хохотать, — полагаю, Ингленд стал одним из моих лучших друзей.
Подъезжаю к своему дому и вижу перед ним грузовик. Озадаченно оглядываюсь на Тома. Мы заходим внутрь, и где-то через пять секунд сестра бросается в мои объятия.
— Слава богу, — восклицает она, — это был просто дурдом.
— Что? — моргаю я. — Что случилось?
Бриджит отстраняется, держась за виски. На ней кардиган в бордово-жёлтую горизонтальную полоску с логотипом Miu Miu, который я оставила в её шкафу. Поставив руки на бёдра, она смотрит на меня и на Тома.
— Все случилось, — качает головой. — Все!
Я нетерпеливо машу руками, ожидая подробностей. Би Джей дал бы мне щелбан за такое поведение с сестрой.
— Ну, мама съезжает, — начинает она, и я закатываю глаза.
Bay.
— Окей.
— Они разводятся.
Господи. Я киваю.
— Окей.
— Марс переезжает к нам.
Я хмурюсь.
— Она уже здесь живет.
Бридж бросает на меня взгляд.
— В его комнату.
Я морщу лицо, издавая звук «фу».
Том окидывает меня взглядом, в котором ему хорошо удается скрыть улыбку, но Би Джей бы сейчас руками заслонил мне рот.
— Я все слышу, — говорит Марсайли, когда выходит. — Магнолия.
Она подходит, чтобы поцеловать меня, но я уклоняюсь. Не только потому, что я раздражена, но и потому что мы не целуемся. Мы не целовались до того, как она завела роман с моим отцом, не будем и сейчас.
— Прекрасно, — она прочищает горло. — Вижу, ты до сих пор ведешь себя как ребенок, — затем кивает ему. — Привет, Том.
Он сдержанно улыбается ей в ответ.
— Марсайли.
Моя мать выходит из гостиной с Каролингский мечом двенадцатого века в руках.
— Он принадлежит мне! — кричит отец. — Положи обратно.
— Я забираю его, — говорит ему.
— Ты ненавидела этот меч, говорила, что это расточительство.
— Да, но ведь, дорогой мой, разве ты не любишь тратить деньги? — моя мать кокетливо моргает ему. — Это третье увеличение груди было просто деньгами на ветер, разве нет? Деньги на ветер! Ты на них ни разу не взглянул.